Покидая Ланьлин, Мэн Яо имел весьма примерное представление о том, что его ждёт в Цишань. Он мог вообразить себе самое разнообразное развитие событий и, чего таить, воображал иногда. Но, разумеется, ему и в голову не приходило, что его приставят смотреть за лошадьми. Он отдавал себе отчёт в том, что не может назваться сильным заклинателем, даже несмотря на то, что какое-то время его обучением занимался глава Не, и на то, сколько сил он сам отдавал самосовершествованию. Слишком поздно начал, слишком шатким будет любое сооружение без фундамента. И всё же он был заклинателем. Он побывал не в одном бою и даже успел заслужить себе репутацию бойца, который до последнего остаётся на поле боя. Теперь же он выполнял работу, которой в Цинхэ и Ланьлине занимались слуги, никак не совершенствующиеся. Это, пожалуй, можно было считать впечатляющей демонстрацией сил Цишань Вэнь. Когда у его врагов на счету каждый, кто способен держать в руках меч, орден мог не утруждать себя усилением собственного войска: какое дело Солнцу до лучников где-то внизу. Мэн Яо нравилось думать, что дело обстоит именно так. Намного приятнее, чем считать это назначение непосредственной оценкой его способностей. В конце концов, он знал, что может быть полезен - куда более полезен, чем на конюшнях. Даже отец смог разглядеть это через пелену презрения, неужели для других это могло стать проблемой? Едва ли. Вот только продемонстрировать способности Мэн Яо мог разве что животным. И младшим ученикам, которых с недавних пор должен был обучать держаться в седле.
Ролью наставника Мэн Яо был озадачен многим больше. Он умел учиться, но учить - для этого нужны были совсем другие таланты. Простого повторения того, что было известно ему от учителей, которых не скупясь нанимала Мэн Ши, оказалось недостаточно. Что бы ни было препятствием - лень учеников, их несобранность или непроходимая глупость - все попытки вложить в их головы простейшие основы верховой езды едва продвигались вперёд до того дня, когда, решив, что дети, в общем, ничем не лучше взрослых, Яо обратился к проверенным и почти безошибочным методам. Методами этими были ревность и зависть: несколько вдохновляющих слов для одного, сочувственный взгляд для другого - привить юным умам ненависть к успехам друг друга и желание превзойти во что бы то ни стало оказалось даже проще, чем он предполагал. Такие методы, конечно, несли некоторые неприятные последствия, но они не пугали Мэн Яо: он был уверен, что волчата перегрызут друг другу глотки ещё до того, как для последствий настанет время. Но уже после того, как продемонстрируют ожидаемые успехи в верховой езде.
До успехов, похоже, было не так уж далеко. Ученики уже вполне сносно управлялись с конями, пусть пока только с теми, которых им подобрали для обучения, бросали недобрые взгляды и с демонстративным безразличием блистали друг перед другом далеко не совершенной, но все же техникой. Наблюдая за подопечными, Яо размышлял, успеют ли они повзрослеть до того, как закончится эта война. Спиной к спине им бы лучше не сражаться, но если у каждого будет в подчинении хотя бы небольшой отряд, возможно, желание превзойти остальных окажется более полезным, чем опасным.  Любой из них мог бы вести за собой. И тактике, чтобы вели не на смерть, а к победе, он мог бы научить их куда как лучше, чем тому, чему должен был учить сейчас.
Гулкие удары копыт и тяжелое дыхание коней не позволили услышать шаги, но аура силы, которая окружала приблизившегося, ощущалась едва ли не физически. Мэн Яо обернулся и тут же склонился в подобающем поклоне. Мгновением позже как один спешились и распластались в пыли его волчата.
Вэнь Жохань был одним из немногих... явлений, которые вызывали у Мэн Яо страх. Страх, для которого до сих пор не было достаточных оснований. Страх, который хотелось рассмотреть, взять в руки, разобрать на части, изучить. Увы, его источник всегда был недосягаемо далек. И теперь Яо лишь скользнул по нему взглядом над сложенными ладонями, прежде чем вновь, как подобало, опустить глаза.
- Глава клана.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Отредактировано Jin Guangyao (Четверг, 10 декабря 00:33)

Шагая в неизвестность с завязанными глазами, волей-неволей пошатнешься, даже если под ногами твердая почва. Мэн Яо ощущает этот неверный шаг в полной мере, и это чувство выплескивается в кровь, мобилизуя тело и разум в поисках опоры. Вдохновляющее чувство. А затем опора появляется сама собой, материализуется привычным и знакомым "кто вы - и кто он". Мэн Яо слышал это десятки раз, еще чаще видел - в глазах адепта, столкнувшего его по приказу отца с вершины парадной лестницы Башни Кои, в искривленных губах тех, кто отказывался принять даже чай из его рук. Куда проще назвать тех немногих, кто не пытался с головой окунуть его в то, кто он.
Легкий, едва заметный выдох - то ли усмешка, то ли облегчение - почтительная маска на лице ничуть не меняется и после третьего правильного ответа лучшего из волчат. Мэн Яо почти успел привязаться к нему, и теперь не разочарован: ученик действительно научился.
Он продолжает поклон и тогда, когда пришедший получает все ответы, которые хотел услышать, когда судьба учеников решена, когда остается с главой клана один на один. Потому что иное не было дозволено. И потому что склониться перед тем, кто действительно заслуживает почтения - не унижение. Это не сложно, и это правильно. Возможно, однажды... Нет, это однажды слишком далеко, чтобы считать его возможным сейчас.
Долго оставаться под взглядом главы Вэнь опасно. Должно быть, не менее опасно, чем под лучами того светила, которое имеет честь украшать собой знамёна сильнейшего ордена. Мэн Яо знает это, отсчитывает удары сердца - как надолго может заинтересовать главу клана дважды предатель и бездарный учитель верховой езды? Но не делает ничего, чтобы скрыться от этого интереса. Разве не этого он добивался с тех пор, как попал сюда? Только глупец рвался бы под Небо без Ночи, надеясь скрыться от солнца. Он не желает быть глупцом. Даже если ошибся. Даже если воспитание волчат и в самом деле было ошибкой. Жаль, ему не позволили довести дело до конца, он мог бы доказать, что не было.
- Это - Мэн Яо, - ровно повторяет утверждение Вэнь Жоханя, которое, разумеется, совершенно верно и не может быть иным. Повторяет и, не меняя поклона, вновь поднимает взгляд. Он не хочет позволить своему страху стать меньше. - Исполнивший приказ главы клана.
Пусть раньше никогда не делал ничего подобного. Это не оправдание, и Мэн Яо не оправдывается.
Ещё меньше он хочет навсегда остаться здесь каким-то ублюдком Цзинь Гуаншаня, который теперь присматривает за конюшнями в Цишань.
- Любой ценой.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Отредактировано Jin Guangyao (Четверг, 10 декабря 00:33)

Мэн Яо опускает руки - но не взгляд - и выпрямляет спину. Это какие-то новые правила, которые он пока не в силах понять. Впрочем, нет, одно старое и понятное остаётся неизменным, и имя этому правилу Вэнь Жохань. И если оно противоречит другим, значит, другие теряют силу. Это хорошо и плохо одновременно. Хорошо - потому как, что бы ни говорили о главе солнечного клана, он остаётся человеком, а человека можно предугадать. Плохо - потому как, если верить тому, что об этом человеке знает Мэн Яо, задача предполагается не из простых. Только правила не выбирают. Правилам подчиняются и... удивляются.
Он на один удар сердца задерживает дыхание. Похвала по-настоящему неожиданна. И непривычна: глава Не всегда был скуп на одобрение, что уж говорить о главе Цзинь, на лице которого в присутствии Мэн Яо всегда оставалось такое выражение, как будто внезапный порыв ветра донес до него миазмы отхожих мест. Правильные слова в правильный момент могут быть ценнее золота и сильнее него. Яо всегда знал это, нередко использовал и обещал себе, что сам не попадется в расставленную ловушку. Теперь чувствует, что ходит вокруг этого капкана и испытывает искушение добровольно сделать шаг в него. Быть может, потому что главе Вэнь нет необходимости расставлять ловушки на мелкую добычу, и поэтому не так уж важно, что скрывается за похвалой, искренни ли слова - так или иначе это очень высокая оценка. Улыбка трогает губы. Он знает, что оценка заслужена, хочет, чтобы знал и Вэнь Жохань. Это будет непросто, но иначе было бы не интересно.
- В таком случае, Мэн Яо будет счастлив оказаться полезным в любом другом деле, которое готов ему доверить глава клана.
Много дел, в которых он действительно может быть полезнее, чем в обучении адептов. Возможно, даже полезнее того, ради чего он прибыл в Безночный город, хотя одно другому не помешает. Конечно, Орден, скорее всего, не доверяет чужакам вообще ничего достаточно ответственного, точно так же, как не доверяет обучение. Точно так же - значит, не доверяя, может дать шанс показать себя, а там... Кто знает: смутное время - это всегда время перемен и больших возможностей. Мэн Яо не хуже других, всех тех, кто не устает напоминать ему об этом, знает, кто он. Но лучше многих - кем хочет быть и на что готов ради этого.
- И приложит все усилия, чтобы быстрее заслужить честь носить цвета Цишань Вэнь.
Хорошо бы знать, к каким именно соглашениям пришли главы двух великих кланов. Хорошо бы действовать чуть менее слепо. Но у Цзинь Гуаншаня доверия ничуть не больше, чем у  Вэнь Жоханя, и во многом приходится балансировать на грани собственного понимания правил и ситуации на доске, страха перед этой игрой и азарта. Чья победа будет наиболее удобной? Пожалуй, лишь один из троих действительно мог бы с уверенностью ответить на этот вопрос.
Глава клана стоит так близко, что места для очередного почтительного поклона не остается, и Яо лишь обозначает его, склоняя к плечу голову.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Отредактировано Jin Guangyao (Четверг, 10 декабря 00:33)

Беседа приходит к своей сути быстро. Чересчур быстро, пожалуй. Хотя, по правде говоря, Мэн Яо вообще не рассчитывал на то, что она дойдёт до сути на этот раз. Не пора ли отложить привычку рассчитывать до лучших времён? Впрочем, ответы на вопрос, который задаёт глава клана, готовы. Несколько ответов, следует лишь выбрать нужный.
Что он сделает - для клана Вэнь или для главы клана? Мелочи вроде верности и готовности жертвовать жизнью подразумеваются сами собой, не так ли? Да и чего стоят верность и жертвенность сами по себе? Годятся разве что для песен о героях. Из Мэн Яо герой получается неубедительный, и он уже давно не пытается играть эту роль. Поэтому не упоминает и о том, что может сражаться. Сражается он, несмотря на все свои усилия в тренировках и на талант подражателя, не хуже многих, но и не лучше, и если главу Не можно было впечатлить одним только рвением, едва ли здесь могут сработать те же приемы. Находиться так близко к главе Вэнь - все равно что стоять под водопадом: сила его незрима, но невозможно не ощутить ее непрерывные удары. Они не калечат, но и не дают забыть о своем присутствии. Мэн Яо многое бы отдал, чтобы обладать хотя бы малой ее частью. Не как средством, а как ценностью. Но пока остаётся только дышать ею, скользить в её потоке, а взглядом, отвести который невозможно, пока этого не захочет приковавший его заклинатель, - по резким отточенным чертам его лица, ловя в них малейший намек на перемены настроения. Или просто оправдывая этим неподобающее неотрывное внимание. Так что же он может предложить солнечному клану, что будет достойно внимания его главы?
- Чем ярче солнце, тем глубже тени. Многие ищут в них убежище, остаётся воспользоваться этим. Педагогические методы Мэн Яо далеки от совершенства, но они дадут лучший результат, если вместо учеников использовать их на главах кланов, выступающих против Цишань Вэнь.
Да, сила - единственная, пожалуй, настоящая сила - союза Низвержения Солнца заключается в его единстве. Единство это дается великим орденам непросто, но до сих пор держится на удивление крепко. Возможно, потому, что оно - единственный способ пережить эту войну. Те, кто отступает от него ради собственных интересов, просто перестают существовать, а союз без них  продолжает цепко держаться вместе. Это однако же вовсе не значит, что поколебать его невозможно, только то, что до сих пор никто не смог.
Мэн Яо не говорит о том, что хотел бы сделать. Не говорит о том, что мог бы сделать. Речь лишь о том, что он сделает. Говорит искренне - впрочем, как и всегда. Если сам не веришь в свои слова, какой же другой глупец проверит в них? Разумеется, слов и намерений недостаточно, чтобы они воплотились в реальность, нужен доступ к соответствующим инструментам, но едва ли глава Вэнь нуждается в напоминании об этом.
- Кроме того, из тени можно дотянуться до того, что до сих пор остаётся недосягаемым даже для лучших генералов Ордена, действующих открыто.
Например, до убийцы первого молодого господина. Мэн Яо позволяет себе на мгновение перехватить взгляд главы клана в попытке понять, жива ли в его душе мысль об этой мести или выстрел ушёл далеко мимо цели.[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Отредактировано Jin Guangyao (Четверг, 10 декабря 00:33)

Что-то меняется неуловимо.  То ли в самом главе клана, то ли в воздухе вокруг. Мэн Яо почти готов поверить, что это - какое-то особое, странное веселье, а вопрос - насмешка. Только не может решить, насколько это хорошо. Или плохо. Как бы то ни было, отвечает он без улыбки - вопрос, для чего бы он на самом деле не был задан, кажется ему слишком важным.
- Некоторые из них, - он замолкает, чтобы тут же исправиться. - Многие. Мэн Яо считает, что они будут делать это и тогда, когда война будет окончена. Спрятаться - вопрос выживания для того, кто не может напасть.
И это верно не только в отношении тех, кто до сих пор, даже объединившись, не может противостоять солнечному клану. В той или иной мере, скрыться от пристального внимания Цишань Вэнь стремятся даже те, кто давно склонился перед ним. Не скрываются те, кто уверен в своей силе или силе того, кому они служат - часто эта уверенность не говорит ни о чем, кроме их глупости и недальновидности. Не скрываются те, кому уже нечего терять. Не скрываются те, до кого другим нет никакого дела. Остальные рады тени, хотя, конечно, мало кто в этом признается. Это ведь... недостойно заклинателя. Мэн Яо знает, что любой путь, ведущий к цели, достоин, знает, что тень - не только для слабых, и знает, что в приличном обществе об этом лучше помалкивать. Он молчал, сплетая тонкую и прочную сеть для Не Минцзюэ - сеть, которую тот не должен был видеть, лишь пользоваться её преимуществами. Молчал, когда теми же средствами пытался вырвать для себя хоть толику внимания Цзинь Гуаншаня - плести сети в Ланьлине следует с особой осторожностью, чтобы случайно до поры не зацепить чужие нити и не превратиться в легкую добычу. Он должен был бы молчать и сейчас, не оскорбляя главу Вэнь предположением о том, что для победы нужно что-то, кроме меча. Мэн Яо даже немного удивлен собственной прямоте, и в то же время, не удивлен совершенно.
Улыбка Вэнь Жоханя похожа на что угодно, кроме улыбки. Взгляд Вэнь Жоханя не похож ни на солнце, ни на открытое пламя. Он не похож ни на что из того, что Мэн Яо видел до сегодняшнего дня. Этот взгляд оставляет шрамы. Вероятно, этот взгляд может даже убить - в самом прямом, физическом смысле. Это не имеет значения. Сейчас, в эту минуту - не имеет, быть может, позже... Но ещё этот взгляд и эта улыбка дают ответы на вопросы, которые не были заданы. Мэн Яо вновь склоняет голову - в поклоне или в знак подтверждения собственных мыслей. Он знает, как добраться до Не Минцзюэ, и способен сделать это. Глава Вэнь не кажется человеком, который готов упускать возможности. Значит, завтра он вспомнит.
И вопросов, вероятно, у него будет намного больше. Тот, который задан сейчас, заставляет Мэн Яо задуматься. Слишком очевидным кажется ответ, а простые задачи всегда вызывают подозрение. Но гадать, что именно хотят от него услышать, зная о Вэнь Жохане так мало и из таких ненадежных источников, он не решается. Лучше поскользнуться на своих собственных мыслях и решениях, чем пытаясь вслепую подобрать подходящие собеседнику. Впрочем нет, поскользнуться можно на льду, а присутствие этого человека даже не растапливает - как будто отрицает саму возможность существования льда. Мэн Яо едва заметно ведёт плечом, ничем другим не выражая своего напряжения из-за вынужденной открытости, невозможности прибегнуть к спасительной лжи или уклончивым ответам.
- Этот учитель должен стоять там, где прикажет глава клана. Достаточно близко к нему, чтобы слышать его приказы, не предназначенные для чужих ушей. Достаточно близко, чтобы ученики пожелали учиться.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Глава клана обещал ему время и не солгал: последовавшие за этим дни оказываются наполнены свободным временем, как спелый мандарин соком. Тратить его на тягостные размышления, впрочем, Мэн Яо не считает необходимым. С чего он может начать, станет ясно только тогда, когда он узнает, какие ресурсы в его распоряжении. Когда узнает, что Вэнь Жохань считает главным. Просто выманить Не Минцзюэ и заставить его потерять бдительность? Несложно, однако, если не спешить с этим, можно добиться большего.
Чтобы добиться большего, Мэн Яо понимает это, придется играть против союза Низвержения Солнца. Вот о чем он думает в эти дни. Всерьёз приносить пользу двум противоположным сторонам  не сможет даже он, значит, нужно будет принимать решение взвешенно, и он взвешивает. Одна чаша весов кажется переполненной. На ней лежит не только детская ещё мечта верно служить Ланьлин Цзинь, чтобы рано или поздно добиться достойного места в клане и права назвать его главу отцом. Цзэу-цзюнь, вернувшийся в Облачные Глубины, но не желающий ограничиваться восстановлением клана и держаться вдалеке от войны, тоже оказывается на этой чаше. Можно сделать вид, что это недолгое знакомство весит не более пера, но себе Мэн Яо предпочитает не лгать.
Вторая чаша пока практически пуста, что однако не значит, что решение принято. Принять его значит так или иначе подписать свой приговор. Приговоры бывают разными, но каким бы ни был этот, утверждать его вслепую было бы верхом неблагоразумия. Поэтому Мэн Яо ожидает новостей, перемежая размышления медитацией.
Он получает их через несколько дней. Весьма неоднозначные, но за время краткого разговора с главой клана он успел усвоить, что ждать от Вэнь Жоханя простых ответов, как и простых вопросов, бессмысленно. Чтобы понять, что путь, который ему указывают, не ведёт в главный зал, не нужно идеально знать Знойный дворец. Более того, он не ведёт туда, где Мэн Яо до сих пор случалось бывать. Это мало беспокоит его, ещё меньше - удивляет. Даже глава Цзинь, если ему отчего-то приходилось лично решать нестандартные вопросы, не  превращал это в официальную церемонию. Собственно, ни одной официальной церемонии в Ланьлине Мэн Яо так и не удостоился. Губы кривятся ухмылкой, когда он вспоминает тот, самый первый приём: главе Вэнь пришлось бы постараться, если бы он решил сделать своё приветствие более унизительным. Поэтому отсутствие парадного блеска не значит ничего.
Одежды, найденные Мэн Яо в комнате, куда его приводит слуга, напротив должны значить многое. Одежды приглашенного ученика - и в Цинхэ, и в Ланьлине его статус был выше. Но если бы статуса было достаточно, он бы оставался на месте и не оказался здесь. Проводит по ткани тыльной стороной ладони, чувствуя, как обжигают кожу вышитые языки пламени. Положение приглашенного ученика дает не особенно много возможностей послужить этому Ордену, но оно дает право учиться. То, что с самого детства было роскошью не всегда доступной, несмотря на старания матери. Может быть, одежды, оставленные в пустой комнате, несут какой-то совершенно иной смысл. Мэн Яо и сам мог бы придумать этому жесту несколько правдоподобных объяснений, далёких от его ожиданий. Но он здесь один, значит, выбор из многообразия толкований за ним. И, сбросив своё ханьфу, чтобы заменить его новым, ученическим ханьфу ордена Цишань Вэнь, он делает этот выбор.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Одежды ученика - это, конечно, не конец пути, а начало. Путь продолжается вниз, дальше, ярче, жарче. Приходится напоминать сердцу, в каком ритме ему положено биться - и оно слушается, перестает частить. Не замечать воздух, обжигающий горло, намного проще. Мэн Яо пытается вернуть себе страх, тот самый, который испытывал несколько дней назад, потому что это было бы уместно, и дало бы возможность не думать о проникающем сквозь поры жаре, но обнаруживает, что даже самых негостеприимных коридоров дворца для этого недостаточно. Присутствие главы Вэнь было решающим фактором, и вместо страха, беспокойства или любых других чувств, которые могли бы считаться нормальными в этой ситуации, Мэн Яо ощущает лишь растущее любопытство. Для чего он здесь? Нет, он не задает вопрос - слуга, который ведёт его не выглядит человеком, склонным к разговорам. Ещё меньше расположен поговорить человек, приветствующий его диким воплем. Брови Мэн Яо невольно сходятся к переносице - кричит тот на удивление немелодично, и крик этот бьёт по тонкому слуху болезненно. Заинтересованный, он подходит на несколько шагов ближе и тогда только складывает руки в приветственном поклоне.
- Глава клана.
Мэн Яо склоняется, больше не глядя на пленника. И в то же время анализирует выхваченные взглядом черты, стараясь вспомнить лицо. В Цинхэ он видел немало лиц, но это узнать не может. На память он не жалуется, так что, скорее всего, это кто-то из рядовых адептов, которым не было необходимости представать перед взглядом Не Минцзюэ, а значит, и его доверенного помощника. Может быть, как раз один из тех, кто брезговал даже смотреть в его сторону - таких было немало, и Не Минцзюэ никогда не обращал на них внимания, чтобы урезонить. Может быть, и нет - тех, кто интересовался слухами, было меньше, но всё же они были. Может быть, одежды ордена вообще оказалось на связанном человеке случайно. Сейчас это едва ли имело значение.
Вряд ли этот заклинатель мог быть полезен здесь: при всей своей легендарной силе, адепты Цинхэ Не полностью лишены гибкости. Сломить их не так уж трудно, но заставить предать... Наверно, и это возможно. О палачах Огненного дворца говорят многое, что-нибудь из этого обязано оказаться правдой. Что правда, Мэн Яо мало знает об изощрённых пытках, считая боль далеко не самым эффективным инструментом, и далеким от эстетизма к тому же. Впрочем, спорить о том, насколько путь того или иного ордена хорош, особенно находясь неподалёку от тюрем и пыточных камер одного из этих орденов, станет только круглый идиот, так что, мысленно отложив этот вопрос до лучших времён, Мэн Яо просто ждёт дальнейших распоряжений.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Мэн Яо вскидывает брови удивлённо. Задача кажется понятной, но одновременно в ней возможно проследить слишком много противоречащих смыслов, чтобы выбор оказался простым. Если эти смыслы объединить и вычислить итог, выходит ещё хуже, так что остаётся надеяться лишь на известную непредсказуемость того, кто не приемлет простые пути. И дело уже не в том, как заставить пленника говорить или как превратить в осмысленную речь его крики и стоны. Мэн Яо подходит ближе. Теперь он всматривается в лицо и обрывки клановых одежд, надеясь, что упустил что-то, но увы: этот человек всё ещё остаётся никем, или, во всяком случае, кем-то незначительным, настолько, что в Цинхэ Не, быть может, даже не заметили потери. Что он мог бы рассказать, даже если не был бы настолько упрям? Он качает головой, не обращая внимание на то, как реагирует на его присутствие пленник - одним криком он уже сказал больше, чем следовало.
- Мэн Яо смеет предположить, что этот адепт скрывает лишь одно: об усыпальнице клана ему неизвестно ничего. Хотя он, вероятно, знает тех, кто владеет информацией. Эти имена не являются тайной, они также известны этому ученику. Но Мэн Яо убедит адепта Цинхэ Не поделиться сведениями и найдет способ понять, если Владыка Бессмертный желает получить их именно от него.
Не грядущие трудности допроса однако же заставляют Мэн Яо даже здесь, в пекле казематов, чувствовать струящийся вдоль позвоночника холод. Родовая усыпальница клана Не - действительно одна из тех тайн, которые тщательно охраняются. Любопытная тайна, но скрытая так, что даже её вершина незаметна никому, кроме посвященных. Всего несколько доверенных людей и сам глава клана - даже наследнику не сообщают об этом слишком рано, пока тот не готов. Почему тогда именно она? Если глава Вэнь из всех возможных заинтересовался именно усыпальницей, не должно ли это значить, что он уже знает достаточно? Тогда, что бы ни было сказано, это ничего не решит для ордена. И в то же время для Мэн Яо это может решить всё. Он заставляет себя отвлечься на несколько мгновений, чтобы оценить капкан со стороны: красив. Достаточно, чтобы понять, почему глава Цзинь всегда говорил о Вэнь Жохане не иначе как с восхищением. Достаточно, чтобы по-новому ощутить ценность ученических одежд и пожелать удержать их. Любым способом.
- Однако если способ не имеет значения и позволено обойтись без излишней поспешности, глава клана может узнать больше, чем то, что желает сохранить в тайне этот адепт.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Не упустить целое, вот что на самом деле важно. С этим трудно не согласиться. Иногда целое легко потерять за горой полезных и любопытных деталей. Мэн Яо считает детали своей сильной стороной. Иногда из деталей у него получаются занимательные стратегии, но до сих пор ему не приходилось складывать подобные мозаики быстро и под внимательным взглядом. Не упустить целое значит правильно выбрать главный вопрос.
Что скрывает орден Цинхэ Не в родовом некрополе? Нет, Мэн Яо знает, что, и знает, что это - тоже лишь осколок цветного камня для мозаики.
Что полезного может знать лишенный языка пленник? Он может выяснить и это, но этот осколок даже меньше первого.
Тогда, быть может, взять тот самый, который давно не дает покоя: для чего здесь он? Неужели для того, чтобы провести допрос?
- Мэн Яо требуется помощь сейчас.
Ладно, возможно, не совсем помощь, но ведь предложено. В этой задаче всё ещё слишком много неизвестных, чтобы решить её просто и однозначно. Но то решение, которое ведет к ответу напрямую, ему не нравится, и Мэн Яо оставляет его на крайний случай (он не уверен, что способен дойти до края так же далеко, как этот заклинатель, идеалы клана Чифэнь-цзюня, по правде говоря, никогда не были ему особенно близки, и всё же, на всякий случай, не загадывает). А поскольку глава клана уже согласился расширить условие, может быть и против некоторых отступлений от традиционных методов решения возражать не станет.
- В том, чтобы освободить этого адепта и помочь ему добраться до расположения сил ордена Цинхэ Не у Чженчжоу.
Как раз там, где рядом с ними стоят силы Ланьлин Цзинь. Сложно представить, что Ланьлин не заинтересуется тем, как провел время в Огненном дворце адепт союзного ордена, и почему вернулся. Откажут ли командиры Цинхэ союзникам в любопытстве и не позволят присутствовать на допросе? Согласятся - и дадут повод задуматься, почему Вэнь Жохань интересуется могильником?
Невозможно знать наверняка, но было бы небезынтересно проследить за событиями. Этот пленник может протянуть за собой немало нитей, и одна из них, возможно, приведет к нужной информации. Или нет, и тогда придется искать другой путь: тайны, которые хранились веками не всегда возможно разгадать с первой попытки. Но ведь глава клана не торопится, а Мэн Яо уверен, что эти нити затронут что-то поинтереснее, как он и обещал Владыке - сегодня и несколько дней назад.
Хотелось бы своими глазами увидеть, как будет принят такой подарок, но глава Вэнь и без того раскрыл много карт перед этим человеком, и приходится теперь играть с осторожностью, чтобы следующая не стала поражением. Но да, ещё одну можно. Ещё одна сделает игру азартнее для всех сторон. Мэн Яо демонстрирует её пленнику, приподнимая углы губ в подбадривающей улыбке.
- Докладывая своим командирам, этот адепт неизбежно расскажет, что скрывал от Владыки.
Откуда его доклад станет известен в Безночном городе, Мэн Яо оставляет этому несчастному домысливать самостоятельно.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Владыка бессмертный переводит взгляд на пленника. Мэн Яо переводит взгляд на Владыку. Он слышит в голосе одобрение и - не так уж важно, показалось или нет, - вдыхает, кожей  впитывает его из раскаленного воздуха. Однако же слова говорят о другом. Мэн Яо закусывает губу, и отвечает на слова.
- Глава клана, безусловно, прав. Этот ученик просит простить его: отчасти им руководила мысль о моменте, когда глава Не узнает, какую цену заплатил его адепт, защищая тайну, которая в защите не нуждается.
Чувства Не Минцзюэ нетрудно предугадать, и это отнюдь не сентиментальная радость от спасения того, кто балансировал на грани жизни и смерти. И не щемящая гордость за сохраненную честь клана. Это ярость, наполовину его собственная и ровно настолько же принадлежащая сабле. Мэн Яо, если только захочет, если только прислушается, может слышать звон Бася, рвущейся из ножен. Может увидеть, как играют желваки на лице, искажая и без того резкие, как будто рубленные черты. А уж если главе Не донесут и то, какую роль в судьбе этого адепта сыграл его доверенный помощник, и что тайна, в отличие от заклинателя, который о ней и не ведает, всё ещё там, в Безночном городе... Он позволяет себе увидеть и услышать. И улыбнуться.
Мэн Яо хочет оставаться в тени, ведь это выгодно. Мэн Яо хочет, чтобы этот пленник доложил обо всем, что видел. Мэн Яо ничуть не беспокоит это очевидное противоречие.
Но, конечно, дело не только в том, чтобы ещё на шаг приблизить Не Минцзюэ к судьбе всех сильных заклинателей его ордена. В том, чтобы отослать в Чженчжоу именно этого пленника есть и другое, более рациональное зерно. Самое уязвимое. Люди.
- Однако главе клана лучше других известно, что в меру сложная задача дает возможность увлечься решением. И не задумываться о настоящих целях того, кто эту задачу поставил.
Что и говорить, Мэн Яо и сам ведь увлёкся. Упустил ли при этом главное или удержал внимание на цели - узнает, вероятно, позже. Если узнает. Сейчас и это отчего-то не вызывает тревоги. Тревога не сгорела - выплавилась под непрерывными волнами жара. А может, переплавилась в нечто новое, только отчасти похожее. Это новое - Яо не ищет ему имени - удобная замена бодрящему страху, жизнь которого всегда коротка.
- Этому пленнику, в отличие от остальных, удалось привлечь внимание Владыки, - а это уже рекомендация, знак того, что будет интересно, да и замешанное на ненависти отчаяние в глазах адепта чего-то да стоит. Решение технической части задачи не составляет труда. -  Если он не умеет писать, всё ещё может кивнуть или покачать головой. Мэн Яо полагает, что в стане Цинхэ Не найдутся люди, которые смогут задать правильные вопросы.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Отредактировано Jin Guangyao (Пятница, 29 января 22:44)

Конечно, клан Не, как и любой другой великий клан заклинателей, не позволил бы себе неумение читать или писать. Но орден - совсем другое дело. В ордене ценят силу (а сейчас - и просто готовность сражаться), и не всегда сила идёт рука об руку с ученостью. В ордене оказываются самые разные люди. Даже те - кто бы подумал - которые могут, несмотря на всю свою хваленую преданность и несгибаемость, не погибнуть на поле боя, но попасть в плен. Так что пусть навыки владения кистью этого пленника, а теперь уже почти что свободного человека, станут головной болью тех, кто захочет узнать о его пребывании в плену, а Мэн Яо...
- Мэн Яо учитывает варианты.
Глава клана принимает решение, и оковы душного жара в комнате как будто ослабевают, позволяя вдохнуть поглубже. Триумф разливается по крови, как лучшее из вин. Быть может, единственная ценность этого упражнения для ума в том, чтобы вместо предложенного выбора из нескольких путей, свернуть на бездорожье и обнаружить там ещё один - не самый прямой и удобный, зато новый. И всё же свою победу Мэн Яо не склонен недооценивать даже тогда, когда Владыка бессмертный, как будто окончательно потеряв интерес и к ней, и к нему самому, направляется к выходу. Это только начало, - напоминает он себе, пряча ладони в рукава ученических одежд, - дальше наверняка будет ещё интереснее. И уж тем более - когда Вэнь Жохань сквозь улыбку заговаривает вновь, так, что в горле пересыхает уже не от жары, и "ещё интереснее" не просто маячит на горизонте, а что только в руку не ложится.
Награда за решение небольшой занимательной задачи? Награда даже большая, чем небрежно брошенное "советник" - признание его способностей в разы более значительное, чем он хоть однажды получал от глав других орденов? Правда, уже то, как подобраны слова, заставляет задуматься о том, что и это предложение может оказаться очередной головоломкой, которую он сам создал, усложняя предыдущую. Мэн Яо послушно задумывается. И сразу понимает, что ему, в общем-то, всё равно. То желанное, на что нельзя отвлекаться, слишком желанно. Он ведь, в общем, знает, чего хочет, и пусть это не получишь в награду, или, скажем, в дар, но один из путей, ведущих к цели, кажется заманчиво открытым именно сейчас. Отчасти - но только лишь отчасти - это порог, через который переступает сейчас глава клана.
- Мэн Яо хочет быть и в дальнейшем полезен Владыке бессмертному.
Он идёт вслед за Вэнь Жоханем, заставляя сердце биться в такт шагов, надеясь, что Владыка не остановится. Четыре таких шага отделяют произнесённое уже желание от его закономерного продолжения, без которого это, по сути, пустые слова.
- И для этого Мэн Яо хочет учиться у главы Вэнь. Всему, чему глава Вэнь может научить.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

На этот раз обещанного долго ждать не приходится. Учеба начинается на следующее же утро. Начинается с того, с чего должна начинаться учеба заклинателя. Мэн Яо учат владеть мечом. Постепенно вытравливая привычку к старым движениям и заменяя её новой. Вытравливать больно. Немного помогает способность подражать, это у Мэн Яо всегда неплохо получалось. Так он научился играть на гуцине - не идеально, конечно, но вполне хорошо для неискушенного слушателя. Так он научился и многим приемам из боевых стилей различных орденов - опять не идеально, но достаточно для того, чтобы рану от того удара действительно можно было бы принять за нанесенную мечом из Цишань. Это делает обучение проще. Но это же делает его сложнее. Мэн Яо знает стили разных орденов, как знает, что сочетать их нельзя, но слишком привык к тому, что в бою следить некому, и можно использовать то, что подвернулось под руку, то, что эффективно. Здесь следит наставник, и за каждый вздох, не вписывающийся в стиль Цишань Вэнь, Мэн Яо получает удар - два за те движения, которые родом из Цинхэ.
Потерянные без обучения годы за неделю не восполнить, как ни старайся. Мэн Яо старается. Не так, как старался, обучаясь в Цинхэ: тогда важнее всего было заслужить одобрение Не Минцзюэ, а сейчас он даже не может сказать, доволен ли  наставник его прогрессом: во время занятий нет времени обращать на это внимание, считать удары, которые быстро начинают быть не более, чем напоминанием об очередной ошибке.
Вне занятий - с наставником и самостоятельных - тоже находится, о чем беспокоиться. Небо без ночи живёт по своим законам, которые нужно узнать. Не прочесть, не выслушать - добыть на свой страх и риск. Законов много, и это облегчает дело: всегда можно найти нужный или воспользоваться подходящим. Мэн Яо изучает то, как живёт дворец и город, изучает людей - обычных и тех, до которых не мог добраться, будучи приставленным к конюшням. Осторожно, стараясь не привлекать лишнего внимания, не зная, сколько у него времени до того, как внимание настигнет его само. Он помнит и понимает условие, он считает условие справедливым. И паузу, которая подчеркнула главную часть этого условия, тоже. Сейчас быть полезным Владыке бессмертному это то же самое, что быть полезным главе Цзинь, но важно не упустить тот момент, когда эти полюса разойдутся. Однажды всё-таки настанет - может быть до окончания Низвержения Солнца, если стрела попадёт в цель, может быть, после, когда всем станет очевидным, что солнце невозможно низвергнуть. К тому времени одна чаша обязана перевесить. Но пока в эту, расписанную алыми языками пламени, добавляются новые одежды, новая комната, новая ступень наверх, теперь уже в другой лестнице. И возможность учиться всему, такая желанная, и использующаяся теперь сполна.

[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

Отредактировано Jin Guangyao (Четверг, 11 февраля 21:10)

От детских привычек избавиться сложнее всего. С тех пор, когда Мэн Яо начал прислуживать в весеннем доме, крепкий ночной сон стал удовольствием недоступным. За годы, прошедшие с того времени, как он покинул Юньпин, Яо не раз пытался изменить это, хотя бы для того, чтобы зарыть не самое счастливое время своей жизни поглубже в прошлое, но без особого успеха. Решение пришло тогда, когда он научился восстанавливать силы медитацией: её можно было начать позже и окончить раньше, чем обычно принято было просыпаться. На что он не рассчитывал, так это на то, что медитацию прервут ещё раньше, к тому же, сообщением о том, что его ждёт глава клана. Ещё одно преимущество: не показать удивления, да и просто привести себя в порядок намного проще, чем едва проснувшись.
И быстрее. Тратить своё собственное и чужое время кажется преступным. Сейчас, на сломе ночи, это чувство особенно остро, как будто это самое время так и норовит выскользнуть из рук, не позволить удержать себя. Обычная предрассветная лихорадочная бодрость, подстегнутая сочащимся сквозь окна холодом - её тоже нужно сдерживать, пусть и непросто.
В кабинете, куда его приводят, горят огни, и холода, вроде бы, нет, но теперь то же самое чувство питается близостью того нового, за чем только предстоит протянуть руку. Не упустить ни одну возможность, пока главы кланов решают судьбы мира, ведь эти судьбы и состоят из ничего иного, как из незначительных, на первый взгляд, возможностей. Яо умеет ценить их. Из них можно составить мост, перебросить через пропасть, чтобы обрести опору, которой ему так часто не хватает. Возможность оказаться на хорошем счету у наставника - как раз одна из таких. Мэн Яо укладывает эту часть моста и ступает на неё. Он способный ученик, значит сможет доказать это ещё не раз, столько, сколько потребуется, и чему бы ни учили.
Вот, например, правила. Правила просты и понятны. С этого момента здесь средоточие новой силы, заключенной в грани нового знания. Двери открыты всегда, но что может заставить уйти, пока этот  источник не будет исчерпан? Мэн Яо подходит к источнику ближе - подальше от всегда открытой двери - пока позволяя себе не скрывать внимательный взгляд за привычной вежливой улыбкой. Правило, обязующее сохранять всё то, что ему отдадут, только для себя, ему  нравится больше остальных. Он не любит делиться ценным и никогда не любил. Глава Цзинь мог бы потребовать, но даже он должен понимать, что нарушение правил - слишком большой риск.
Настает очередь для вопросов, но их нет: Мэн Яо понимает и знает, как сделать то, что ему сказано сделать. Поэтому просто коротко кланяется - не так, как склоняются в Безночном городе перед главой ордена, а так, как кланяются учителю, чтобы не прерывать урок лишними словами. Впрочем, время вопросов ещё не прошло, и если нечего спросить, пора отвечать.
Мэн Яо, конечно, не считал вазы по пути. Он хотел бы посмотреть на человека, который на его месте считал бы. Чтобы ответить, надо пройти этот путь вновь - не физически, конечно. Взгляд останавливается на пламени, и Мэн Яо вглядывается в собственную память.
- Семь, - он не уверен в числе, детали, которые привлекают обычно его внимание, совсем другого рода, и связаны с людьми, не предметами, но в чем он убежден, так это в том, что неправильный ответ лучше отсутствия ответа. - От верхней ступени лестницы, девять от нижней.
Ширмы проще: всё то, что отличается от выверенных строгих линий огненных дворцовых интерьеров, отпечатывается ярче. А уж когда смыслы резонируют с путаницей сплетенных всеми участниками событий сетей, превращаясь то ли в знаки, то ли в намеки... Яо сам не замечает улыбку на своих губах.
- Над высокой горой жёлтой точкой луна. Отступает вода - обнажаются камни.
Кто знает, вдохновлялся ли художник поэзией и вкладывал ли тот же самый смысл в движения своей кисти, но ширмы передают эти строки почти дословно, даже вершины гор  тронуты холодным румянцем рассвета, как будто оправдывая  название.
Мэн Яо возвращается в момент настоящего, несколько раз моргнув, чтобы разогнать плящущие в глазах темные пятна от яркого света, и понимает, что всё это время смотрел вовсе не на тот огонь, который горит в жаровнях.
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]

В том, чтобы согласиться учить и сразу же отказаться учить, нет никакого смысла, и, поскольку глава Вэнь, насколько известно Мэн Яо, склонен действовать осмысленно, он ждёт продолжения фразы. Объяснять, что полученное им в Цинхэ и Ланьлине едва ли можно считать достаточным даже для начала образования, он считает излишним: Вэнь Жохань мог оценить его подготовку и своими собственными глазами, и глазами наставника, и если посчитал невозможным учить тому, что позволено узнать ученикам ордена, значит, это невозможно. Во всяком случае, сейчас. Возможно, позже... Ещё одно "позже". Впрочем, искать знания самостоятельно, в книгах и самосовершенствоваться, ему ведь не запрещено.
Ещё одно слово одобрения несколько сглаживает острый угол разочарования. Удар о него почти не болезненный: в конце концов, кому, если не Владыке бессмертному, лучше знать, какие навыки будут наиболее полезны, какие знания нужны, передавать их или помочь обрести. Глава Цзинь имел свои взгляды на то, как использовать Мэн Яо, идеи главы Вэнь на этот счёт, вероятно, должны были оказаться не менее эффективными. Ничем не хуже. Не хуже - если не поддаваться иллюзии и не забывать о том, что Мэн Яо оказался там, где оказался лишь ради того, чтобы сыграть свою роль и принести пользу в войне.
На появившуюся на столе шкатулку он переводит взгляд только тогда, когда слышит лаконичное задание. И условие, которое звучит очень злой шуткой. Мэн Яо ли не понимать, что последним для него может стать любое движение, и предсказать, какое действительно опасно, а что обойдется, не всегда возможно. Шкатулка может оказаться... простой шкатулкой, хотя и это не обязательно значит, что дотрагиваться до неё безопасно. Не она сама, а поставленная задача предполагает осторожность, так что начинает он, не двигаясь вовсе, узнавая то поверхностное, что определяет внешнюю форму.
Резьба, конечно, привлекает внимание. То, с каким искусством она выполнена, почти не оставляет сомнений в том, что к её созданию приложил руку заклинатель - не простой, пусть даже и самый искусный мастер. Тонкие линии сплетаются в фигуры, а фигуры - в повествование. Человек ищет знаний. Человек умирает. Человек перестаёт быть человеком, обращаясь в демона. Очень поучительно, только вот... Мэн Яо вновь улыбается.
- В движениях резца можно разглядеть даже больше смыслов.
Какой из них верный? Есть ли вообще верный, и делает ли это остальные ошибочными?
Уже то, что камень - по виду, настоящая драгоценная яшма, хоть Мэн Яо и не мог бы поклясться, что не ошибся, у него самого подобных ценностей никогда не водилось - пахнет сандалом... приковывает внимание. Объяснений тому может быть немало, но в задачи, поставленные перед ним не входит делать выводы, только изучать.
Только совсем без движений узнать про шкатулку что-то большее не получается. Можно, конечно, не торопиться совсем - сесть и ожидать, не откроется ли крышка сама собой, когда на неё упадет последний луч закатного солнца. Но Мэн Яо не постиг добродетель недеяния до такой степени. Поэтому он просит разрешения воспользоваться кистью и тушью, получив его, достает из рукава заготовки для талисманов.
Он умеет немногое, но что-то из того, что используют странствующие заклинатели, зарабатывая на жизнь, когда под рукой нет подходящей войны, может пригодиться. Некоторое время спустя два талисмана по очереди отправляются в сторону шкатулки: один призван определить присутствие темной ци, другой - посторонних сущностей.
Третий талисман ещё проще - огонь. Мэн Яо не знает, защищал ли глава Вэнь кожу от соприкосновения со шкатулкой, или же наоборот - шкатулку от соприкосновения с кожей. Но раз уж эта вещь принадлежит клану Вэнь, отчего бы не испробовать огонь в качестве ключа?
[nick]Meng Yao[/nick][icon]http://i.piccy.info/i9/c0d4ceebcadb5c57969a81aae9c06094/1607549243/86565/1355929/14370123.png[/icon][quo]Мэн Яо[/quo]