— Закончили, — сказано тихо и без улыбки. Эта тройка кажется сильнее остальных и заставила потрудиться на полную. Прекрасно! Он поймал себя на мысли, что чуть не сказал это вслух. Нельзя, расслабятся. — Неплохо, — он только кивнул, ставя яньюэдао на землю, металл заостренного основания запел, коснувшись камня под ногами, а пальцы почти любовно сжали оружие под самым лезвием, ощущая холодок гривы дракона, держащего его в своей пасти.
Трое учеников кивнули в ответ, поклоны и церемонии не для этих мест, встали на мечи и привычно растворились под кронами деревьев, отправляясь в указанном им направлении. А у него появилось некоторое время, чтобы восстановить силы перед следующим боем.
Шань Шэ, скрестив ноги, устроился на плоском камне, служившим ему местом отдыха, пристроил оружие, несмотря на его внушительный вес, на колени и с удовольствием потянулся и погладил отполированную рукоять…

Этот меч ущербной Луны он искал в оружейной клана два длинных часа, перепробовал почти всё, на что упал взгляд, и остановился на полностью металлическом, тяжелом и длинном по сравнению с другими, хмыкнул, повертел в руках, сразу понял, что Хунчжану очень "понравится" его выбор. И что тяжел — превосходно, чем тяжелее, тем сильнее он будет от таких тренировок. Что ж, год следующий был посвящен новому другу и его увлечению в большей степени, чем планировалось изначально. Не потому ли, когда наставники собрали учеников, коим было объявлено, что они могут пройти тренировки и иметь шанс стать телохранителями Владыки бессмертного, он взял именно яньюэдао, а не свой меч. Не духовным оружием он выбирал учеников, он смотрел им в глаза, следил за движениями, проверял реакцию, отсеивал тех, кто медлил и думал слишком много, и тех, кто бросался в бой, не подумав вовсе. Среди последних оказался младший брат того, кто пал от его руки накануне, в его глазах Хуншэ так и вовсе прочел свой смертный приговор, беспощадно уложил на землю, приставив к горлу тупую кромку лезвия, однако не оставил ни единого пореза и вежливо велел покинуть двор. В тот вечер он вообще был крайне вежлив и молчалив, оставил во дворе три десятка избранников, огласил, что они могут стать достойными, пройдя испытание, но пусть будут готовы умереть, не дойдя до финала. Тех, кого условие устраивает, пусть вернутся через день.
Вспоминая второй вечер, Змей довольно улыбался. Не пожелал ли кто проявить себя трусом, но на сбор явились все тридцать. В тот раз будущие ученики сражались между собой, пятнадцать пар, выбранных случаем (половина из адептов написала свои имена на бумаге и бросила в глубокую чашу, другая половина вытащила свой жребий), показали бой на мечах. Победители торжествовали, считая, что попали в те самые пять троек счастливчиков, но в самом конце ученикам было объявлено, что завтра в том составе они продолжат, а напоминание, что жизнь телохранителей принадлежит только Владыке, а не их семьям, и окончательный выбор еще не состоялся, кого-то разочаровал, кого-то вдохновил.
Как и было сказано, продолжили на следующий день, и каждый день в том же составе. Никто не пожелал уйти добровольно, передумав, но все шесть дней Хуншэ узнавал о каждом из них всё, что мог. Не помолвлен ли кто, нет ли у кого семьи или, еще того больше, детей. С теми, кто был помолвлен, на седьмой день он встретился сам и задал один единственный вопрос: “Что будет делать твоя жена после твоей смерти?” — и ушел, не дожидаясь ответа. Их присутствие на вечернем сборе подсказало, что ответ на этот вопрос они знают, так кто такой Хуншэ, чтобы мешать им строить карьеру в ордене, пока свадьбы не состоялось?
По числу побед и поражений наметились лучшие и отстающие, но куда интереснее было смотреть, как проигравшие в первый день собрались и отбили первенство в конце, распознавать тех, кто учился, наблюдая за боем товарищей, или хотя бы учился на своих ошибках. Что ж, тем интереснее было выбирать тех из них, кто будет тренироваться вместе с ним дальше…

Из леса в назначенное время явилась следующая тройка. Ученики встали в позицию, ожидая, когда Змей поднимется. Но Змей совершенно не торопился, ожидая, рискнут ли напасть?
Рискнули, ведь задача была яснее ясного — напасть и победить, втроем на одного, с мечами против яньюэдао. Пять тяжелых боев каждый вечер позволяли ему держаться в прекрасной форме. Пока остальные тройки, после пробежки во главе с ним самим на вершину холма и построения к началу, ищут друг друга в лесу и пытаются понять, как быстрее найти цель и лучше подкрасться к ней, оставшись незамеченными под покровом леса и тени, так “цели” и “убийцы” могут меняться ролями в течение вечера множество раз, как прятаться в ветвях, стоя на мече, лавировать меж стволов, не создавая шума… этот лес был идеальным для тренировок, но скоро нужно будет попробовать другое место, сменить полигон, ведь этот они уже знали, как свои ладони, обшарив его бесчисленное количество раз, да и нет-нет, но любопытные гости к ним всё ещё изредка заглядывали.

Первые дни после того, как Хуншэ привел избранников к этому холму за городом и огласил им то, что они должны были знать — одним из условий было не разглашать подробности, — они тренировались на наспех сколоченных мишенях выпускать стрелы с привязанными тонкими лентами. Кажется, этот способ проверять ветер был передан Юэ одним из предков-основателей клана, пришедшего с островов на востоке, алый цвет же подходил лучше всего. Проверить, кто быстрее всех адаптируется к изменившемуся балансу стрелы, показалось важным. Тем из учеников, кто выходил к границам полигона, вменялось в обязанность следить за тем, чтобы лишних наблюдателей в округе не было. Кто-то из них исхитрился первым выпустить стрелу с привязанной алой лентой в засевших за рекой адептов и чудом не попасть никому из них в глаз в качестве предупреждения. Идея понравилась, теперь любопытные уносили такие стрелы в своих рукавах или длинных полах одежды, позже Хуншэ прекратил веселье, запретив целиться в адептов ордена, а только в землю перед их ногами. Еще через день, ему пришлось прервать тренировку, не скрываясь, самому взять лук и “попросить” нахальных наблюдателей, зависших над холмом на своих мечах, покинуть это место, отправляя стрелу с алой лентой в полет перед самым лицом одного из тех любопытных.

С тех пор так откровенно их больше не беспокоили, попытки выведать у учеников, чем они там занимаются на этом холме, были провальными, и всё шло дальше своим чередом. Никто из учеников не пропустил ни дня из месяца и не запросил отдыха, хотя Хуншэ уже был готов дать им выходной, чтобы в это время поискать новое место. На примете было одно, однако времени слетать туда и проверить еще раз, при свете дня, он найти не мог, так что выходной этот пошел бы всем на пользу.

Об этом он вспомнил, когда тройка сменилась снова. Та, предыдущая, была куда более острожной, выверенной, выжидающей, то ли ученики его успели удачно сплавиться, то ли его чутье не подвело, когда он разбивал их на группы, теперь стоило решить и этот важный вопрос — оставить всё, как есть, или поменять их местами, чтобы усилить слабые стороны каждой тройки и позволить привыкнуть заново. Возможно, на новом месте…
Гость, появившийся в небе, заставил на миг отвлечься и едва не пропустить удар атакующего. Один из адептов поймал взгляд Хуншэ и отвлекся сам, следя за фигурой в небе, за что поплатился немедленно — лезвие плашмя опустилось ему пониже пояса.
— Давно у нас не было гостей, — потирая ушибленное место, поворчал он.
— Взгляд может обманывать, — Хуншэ жестом остановил бой, приглядываясь к тому, кто уверенно опускался вниз. Впрочем, не узнать эту высокую фигуру и силуэт меча, было почти невозможно, даже не видя лица. — Ты был бы уже мертв.
Ученик виновато кивнул. Этот самый младший из всех, но учится быстро и сам быстрый, из него что-то да получится в будущем. Запомнит и не повторит дважды.
Убедившись, что он не ошибся и видит именно Цзя Сю, спускающегося на площадку перед ними, он отдает приказ. Теперь, когда в их маленький мирок вторгаются порядок и правила, — приказ:
— Приветствие!
Вышколенные адепты знают, что делать, и это не часть нового обучения, а впитанное в кровь и плоть подчинение старшим. Поклон завершается, когда Хуншэ позволяет, выпрямляясь перед ними и ставя яньюэдао на землю.
— Цзя Сю приветствует Вэнь Шань Шэ, — слышат присутствующие.
Чего же хочет гость? Добиться того, чего пока никто не добился — увидеть всё своими глазами, оценить выбранных претендентов и их силы? Посмотреть на тренировку?
— Вэнь Шань Шэ приветствует командира Цзя, — поворачивать голову не стал, махнул рукой, мол идите, вы знаете, что делать, и после того, как ученики встали на мечи и отправились в лес, поинтересовался. — Как жаль, что командир Цзя не предупредил о визите, мы могли бы лучше подготовиться и приветствовать командира всем отрядом. Позвольте узнать, чем этот ученик может быть вам полезен?

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

Отредактировано Wen Ning (Вторник, 20 апреля 03:09)

Взгляд Цзя Сю не отрывается от Хуншэ, чему Хуншэ рад. Еще до того, как командир скажет хоть слово, ответ на вопрос, будто и не заданный вовсе, уже прозвучал. Не похоже, что командира интересует это место, выбранные им в ученики адепты, хоть имена их уже знали все, кому не лень было интересоваться новостями ордена, или то, чем они тут занимаются.
Да и меч демонстративно отводится за спину, чего увы не сделаешь с яньюэдао, самое умное — просто не шевелиться, сохраняя исходный покой оружия. Разве что выражение лица Хуншэ смягчается, а губы складываются в полуулыбку.
— Командир Цзя не слышал о том, чтобы Вэнь Шань Шэ закончил обучение своих людей… — подтверждает догадку о том, что командир здесь вовсе не для того, чтобы оценить происходящее, и, кажется, не планирует это делать до самого последнего дня. Это же и заставляет призадуматься над истинной причиной его прибытия…
— … И не имел возможности предупреждать о своем визите.
Возможности?
Бровь едва заметно приподнялась, и он не стал скрывать своего удивления, однако взгляд отвел в сторону и опустил вниз, прежде чем вернуть его назад и ответить:
— Пусть командир Цзя не беспокоится о несущественном. Раз командир прибыл сюда, не имея возможности предупредить, должно быть, дело весьма безотлагательное, — по лицу Цзя Сю не понять, с чем пожаловал, но рука его так и не может найти себе места, касается плаща. — Этот ученик весь в внимании. Прошу… продолжайте.
В эти мгновения на вершину холма опускается вечерняя тишина, и слышны звуки леса, готовящегося к ночи. Хуншэ не слышит учеников, которые вот-вот должны появиться — последняя тройка на сегодня, чтобы исполнить вечерний ритуальный бой. Предстоит решить, как быть с ними, позволить командиру смотреть или отправить их обратно в лес.
— Цзя Сю считает, что для этого ученика настало время отказаться от части утренних занятий ради тех наставлений о тонкостях работы, что Цзя Сю не обещал ему дать, — наконец, он слышит ответ.
Ответ рождает решение. Ученики будут завтра, быть может, через день. Если командир Цзя здесь для того, чтобы учить, много времени это не может занять, но вот отказ от утренних занятий… Сомнения. Сомнения приносит память: командиру Цзя было велено передать свои знания, чтобы новые телохранители были готовы…
— Этот ученик готов к наставлениям командира Цзя, — поклониться новому учителю как полагается… кажется, что учителя это раздражает, тем не менее, он склоняет голову и выпрямляется, задавая следующий вопрос: — Что это ученик должен сообщить наставнику? По какой причине он пропустит занятия?

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

Отредактировано Wen Ning (Вторник, 20 апреля 22:58)

Если взгляд Хуншэ и вцепился в лицо командира Цзя, ожидание ответа — чем же вызвано его появление здесь — не было долгим, а сам ответ заставил призадуматься всерьез.
— Лучше всего будет, если этот ученик скажет своему наставнику, что по утрам он будет познавать новое для блага главы Вэнь.
“Познавать новое”. Разве это не приказ Владыки? Выходит — нет. Иначе было бы сказано иначе, короче, яснее. В этом случае, убедить наставника будет не так просто, как показалось изначально. Потребуется либо веская причина, либо больше информации. И он уже был готов задать вопрос, как услышал целую длинную речь, что само по себе было удивительно — столько слов разом от скупого на них Цзя Сю.
— Командир Цзя не думает, что этому ученику имеет смысл и дальше оттачивать совместные действия с другими адептами, он не видит обстоятельств, в которых Вэнь Шань Шэ может оказаться равным среди других адептов на поле боя.
“Что это… признание?” — маленькое приятное чувство гордости шевельнулось в темной воде его колодца разума, плеснуло хвостом по воде, создавая круги, и было отправлено восвояси.
— Уверен, наставник Вэнь Хаодун найдет возможность перенести свои занятия на это время после того как Цзя Сю лично попросит его об этом.
Или командир Цзя успел за месяц хорошо подумать, остыть и всё же включить его в список тех, кто может принести пользу?
— Этот ученик уверен, командир Цзя найдет правильные слова, чтобы объяснить наставнику Вэнь сложившуюся ситуацию. Этот ученик не смеет более спрашивать о том, что ему несвоевременно знать…
Шорохи одежд, развевающихся на ветру, выдали вышедших из леса учеников. Бесшумно. Молодцы. Хуншэ едва заметно повернул голову направо, прислушиваясь, затем поклонился снова.
— … и прощается с командиром Цзя. Завтра этот ученик будет ждать хороших новостей с самого утра.
И лишь когда Цзя Сю бросил:
— Откланиваюсь, — встал на меч и покинул холм, Хуншэ повернулся к последней тройке с той самой своей улыбкой, которую так не любили в ордене, и сделал шаг вперед…

Завтрак принес предвкушение дня, который не будет похож на обычный. Рутина утренних занятий учила терпению — благодаря своей бесполезности и повторению изо дня в день одного и того же — и давала более всего отдыха телу, ибо не слишком уж сильно обычные тренировки напрягали его. Возможно, прав был командир Цзя, он давно вырос из них и пожертвовать эти часы более важному делу будет полезнее всего. А потому в обычное время он покинул свою комнату с желанием дойти до привычного места занятий, однако обнаружил у дверей слугу.
Слуга сообщил, кто его прислал и просил следовать за ним, тем самым проведя его по ступеням вверх, однако не к покоям Владыки, а едва ли к середине этого “подъема”. Комната, в которую ему было с поклоном предложено войти, была аскетически пуста: простые ширмы, стол, на столе чайник и кувшин, всё просто, ничего лишнего.
— Этот ученик приветствует наставника Цзя.
Поклон по всем правилам был прост и изящен. По случаю церемонии меч свой Хуншэ держал в руке, а дзюйя убрал в рукав, не решившись оставить в комнате. Не сегодня. Сначала он узнает, что его ждет, а для того, стоит быть во всеоружии.

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

Взвешенные слова, каждое имеет своей целью собрать больше информации за то же время. Вот и обращение к “наставнику” стало уважительным, но всё же оставаясь проверкой.
— Командир Цзя приветствует ученика Владыки бессмертного.
Роль наставника не стала их настоящим, она отметена и убрана с глаз долой. Статус ученика Владыки, хоть ученик и не видел своей учителя больше месяца, всё ещё действителен. Разве что во взгляде Цзя Сю мелькает тень улыбки или чего-то подобного.
Чай разливается по чашкам уверенно, чашек на столе две, и на сей раз командир Цзя явно собирается этот чай пить. Нет, ему не пришло приглашение присесть, но и дворцовый этикет командир Цзя, как отчасти и ожидалось, решил засунуть в шкаф. Зато этот жест с чаем… о, как много он сказал тому, с кем месяц назад чашку чая он выпить отказался. Хуншэ почти упал за стол, не делая лишних движений, повторяя жесты за тем, кто сидел напротив. Вот можно положить меч, вот — поднять чашу. Задавать вопросы не обязательно, всё, что будет необходимо, он скоро услышит. А пока что, почти недоверчиво, но очень терпеливо он ждет, когда командир Цзя сделает хотя бы глоток и не ради приличия.
— А Владыка собрался поставить Вэнь Шань Шэ старшим над тройкой, — слышит он, наконец.
Собирался? Это еще не решено?
Долгожданный глоток чая сделан, а чашка уже обжигает пальцы, отрезвляя, говоря, что это всё ему не снится. Пригубив ароматную жидкость, он топит удивление и ждет продолжения. Говорить всё ещё рано.
— Некоторые вещи из тех, что ему нужно знать, Вэнь Шань Шэ уже знает…
“Интересно, какие вещи имеются в виду?”
И этот вопрос не готов, чтобы быть озвученным ни в одной форме. Чай слишком прекрасен, чтобы говорить.
— Некоторые ему предстоит узнать. Однако все они, Цзя Сю не сомневается, что этот адепт понимает, должны остаться тайными, покров над которыми нельзя поднимать без приказа главы Вэнь.
В этот момент что-то почти незримо поменялось, настроение ли, голос ли, намерение ли, но чаепитие завершилось, почти не начавшись. И то правда, достаточно лишь одного утверждения, что командир Цзя… готов признать Вэнь Шань Шэ.
— У Цзя Сю такого приказа нет. Однако ожидать его от Владыки он более не может.
Чашку с недопитым чаем он также отставил в сторону, продолжая следовать жестам Цзя Сю.
— Этот ученик беспокоился о здоровье учителя, — этот ученик умел говорить так, чтобы различить слова мог только сидящий напротив собеседник, — но не имел возможности осведомиться о нем ранее. В этом ли причина того, что приказа нет, а этот ученик находится здесь?
Зачем он здесь? Пусть уж лучше вопрос будет смелым и неправильным, чем ответ размытым и обтекаемым. Вопрос, в котором сразу две темы сплетаются воедино, и обе важны. Ответит ли? Что ж, есть еще кое-что, что он должен сообщить.
— Пусть командир Цзя не сомневается, этот ученик умеет хранить тайны. Владыка бессмертный знает об этом лучше всех…
Никто, кроме него, и не знает, пожалуй.

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

Командир Цзя дает понять, что причину угадать удалось, и взгляд Хуншэ невольно отрывается от прямого — того, кто сидит напротив и внимательно смотрит на него, пробегает по столу, не цепляясь толком ни за что… Одно лишь воспоминание всплывает на поверхность, прежде чем утонет в последующих словах:
— Глава Вэнь предпочитает вовсе не помнить о наличии у себя спины. Однако она у него есть. И иногда того, что за спиною просто находится адепт ордена недостаточно.
В ту ночь, когда он видел Владыку в последний раз, за его спиной стоял именно Цзя Сю. Он и принял на себя вес его тела, когда Владыка… не смог договорить.
— Если новые дела ордена и дальше будут требовать от Владыки бессмертного столько сил, о ней придется не только напоминать.
— Новые дела… — задумчиво повторяет он, выцепляя из сказанного главное. Второе “главное” он оставляет себе. У Владыки больная спина.
Теперь он вновь способен искать в лице командира Цзя новые подсказки. И находит, видя, как сильно омрачается оно, выпуская след беспокоящих его мыслей, кои остаются всё же покуда за плотной ширмой. То, о чем не говорит Цзя Сю, интересует более всего, и Хуншэ вцепляется в него взглядом, как когтями, силясь понять ход его размышлений.
— Когда здоровье главы Вэнь дрогнет, Цзя Сю не будет иметь времени, чтобы рассказывать этому адепту новое, которое нужно будет хранить как тайну. А Вэнь Шань Шэ не сможет возместить Владыке то, что обещал…
Когда…
Цзя Сю уверен, раз говорит так. Новые дела, о которых, кажется, никто ничего не знает, потребуют столько сил, что здоровье Владыки может подорваться. Внезапно или постепенно, но обязательно. Это ли то, чего опасается командир Цзя?
Нет. Он опасается, что один не справится. Ему нужна помощь, и обратился он не к кому-нибудь, а именно к Хуншэ. Сколько же нужно было ему пережевать всего, чтобы решиться на этот шаг?
— Этот ученик понимает, в чем цена времени, — Шань Шэ кивает в ответ и выпрямляется, выражая готовность. — Не будем терять его попусту.
Меньше слов. Сейчас, когда они, наконец, начинают понимать друг друга, во многих словах нет необходимости. Словно в подтверждение этому командир вытаскивает видавший виды свиток, как драгоценный — бережно — раскладывает на столе, позволяя приглядеться.
Карта! Не простая…
— Резиденция ордена Вэнь построена на месте древнего поселения. В Знойном дворце изрядно тайных ходов — на карте указано семь, Цзя Сю знает о десяти, но Владыка обычно пользуется четырьмя, о которых известно и минимум двумя, которых нет ни на карте, ни в памяти Цзя Сю — от них ему известны только входы и... один из проходов ведет на территорию внутренних покоев. Мы начнем с четырех тайных путей и... Вэнь Шань Шэ обучен использованию пламенных птиц?
— Обучен, — отвечает он машинально, разглядывая ту часть карты, где должны быть как раз покои Владыки. Нет, ни входа, ведущего из покоев, ни выхода где-то у библиотеки найти ему не удалось. Не было и второго, по которому ранним утром его вела Миан. — Значит, на этой карте обозначены не все тайные ходы? Неужели есть такие, которые недоступны даже командиру Цзя?
“Любопытно”, — тот ход, в котором он побывал, из особо тайных, но Владыка… всё же сохранил ему жизнь. По какой причине? По какой причине он продолжает терпеть его выходки снова и снова? Этот вопрос, если и выбрался на поверхность, то смешался с удивлением озвученного последним.
— Прошу, покажите мне те из четырех, что есть на карте, — побыстрее добавил он. — Как можно войти? И… — вздохнул, — выйти?

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

— Цзя Сю надеется, что этот адепт понимает, когда нужно смириться с тем, что не можешь справиться сам и позаботиться о том, кого взялся защищать.
Слова эти заставляют задуматься, вспомнить, когда он в последний раз не мог справиться… сам? И едва ли не смущенно опустить взгляд вниз, чтобы не вспыхнули ярко от воспоминаний о пламени. Да, он слишком хорошо помнил чувство беспомощности, и его-то он уж ни с чем не перепутает. Однако использование птицы… это оставляло много вопросов. Для начала ее нужно сотворить, для этого потребуются сырые дрова и перо, свободные руки и очень много Ци, а еще концентрация, чтобы вести птицу, будучи ее глазами. Слишком много лишнего, что может отвлечь от того, кто требует защиты. Что может случиться такого, что бы он не смог справиться? Об этом он еще успеет подумать, успеет задать свои вопросы…
— Третий господин Вэнь — днем, а Цзя Сю в любое время придет за такой птицей.
… но не сейчас.
Сейчас нужно вежливо допить чай и запомнить карту. Если в этих ходах есть “окна” для подачи воздуха, в такие бы птица могла пролететь. Не забыть и этот вопрос…
— … с тех пор многое изменилось — некоторые ходы раскрыли заново. Убрали оттуда ловушки и скрытые механизмы, теперь там можно пройти.
На пару мгновений Шань Шэ все же поднимает взгляд вверх, смутно реагируя на упоминание ловушек, и снова опускает вниз, еще раз разглядывая поочередно отмеченные входы и выходы.
— Сквозь некоторые пройти нельзя до сих пор — глава Вэнь запретил ремонтировать их, не желая привлекать к ним ненужное внимание.
“Да, наверное, будет лучше, если о том, что кое-где пройти всё же можно, никто никогда не узнает”, — теперь это его приключение кажется таким далеким, словно не два года прошло, а десяток, хоть та ночь всё ещё жива в его памяти, и проход он тот запомнил.
Что же, в гарем Владыка никого не пустит, это и не стало новостью, но и прибавило вопросов к списку незаданных.
— Во все эти двери войти проще, чем выйти — для трех достаточно призвать на прислоненную к двери ладонь огонь. Для четвертой, той, что обходит стороною парадные лестницы и ведет к садам, потребуется огонь и кровь, словно для талисмана. 
Хуншэ проглотил тяжелый вздох. Что-то он явно делал не так… в прошлый раз. Может, надо было головой в нее побиться и кровью талисман нарисовать?
— Цзя Сю хочет, чтобы Вэнь Шань Шэ тайно попал во все четыре и узнал их хорошо. Так хорошо, чтобы ходить там с закрытыми глазами в темноте с ладонями, полными воды…
Бровь приподнялась и опустилась, но он поспешил согласиться и кивнул. Кажется, господин Цзя из такого же места, как и он сам, если решил, что подобные тренировки будут значимы для запоминания камней под ногами. Либо просто издевается.
В ответ на полученное задание он усмехнулся. Таким его напугать нельзя, а рано или поздно он нальет в цветы воды с горкой. Разве вот только носить ее придется наощупь, но и это не в новинку.
Подумалось вдруг, что, если ловушки в одном из ходов всё же… есть? И командир Цзя решил попусту избавиться от него таким хитроумным способом, усыпив его бдительность? Это было бы куда веселее, чем то, что ему предстояло, но что ж…
— … тогда Цзя Сю научит его открывать двери по-настоящему, просто руками.
На уложенный поверх карты“ключ” от потайных дверей он взглянул мельком. Возможно, этот способ их открыть быстрее? Тогда это еще одна причина получить этот камень, кроме той, что он был куда более значимым, чем полезным. Возможно, этот ключ от дверей подтвердил бы его новый статус, и ради него стоило постараться и не затягивать с поливом цветов.
— Если все ясно — идём. Цзя Сю покажет проход, которого нет на этом рисунке, но которым Владыка ходит, когда спускается из своих покоев вниз. Один вход. Три выхода. И много — много ступеней.
— Этот ученик постарается пересчитать их все, — отозвался, наконец, Шань Шэ, подхватывая свой меч и поднимаясь на ноги. — Чтобы войти в этот ход, потребуется зажженное на ладони пламя, а чтобы выйти в ту же дверь с другой стороны, нужно будет приложить это пламя к двери. Хуншэ правильно понял? 

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

— Нет, — слышит он в ответ и ожидаемое, и не слишком, и неотрывно смотрит на командира, который поднимается тоже. — Огонь для входа. Ключ — для выхода.
Ему показалось, или он завалил какую-то проверку?
На Цзя Сю хороший доспех, но напоминает, почему сам он их не любит, — шумный. Однако командир не поленился склониться и подвинуть камень-ключ к нему.
— Этот ключ будет у Вэнь Шань Шэ с собою всегда. Пока тот не научится. Пока Цзя Сю не заберет его обратно.
Поклон выказывает доверие и уважение, чего не было проявлено ранее в полной мере, и что, вероятно, от него не ожидается вовсе. Тем не менее, подняв камень со стола, он выпрямился, оценивая разговор заново. Нет, не похоже, что командир Цзя чем-то недоволен. Выдержать его долгий взгляд оказалось делом непростым, не меняя позы, не давая лицу шевелиться, не улыбаясь, не торопя события. Просто спокойно ждать.
— Идем, — слышится, наконец, убирает ключ в потайной карман за воротом, разглядывать будет позже, напоследок еще раз оглядывая комнату, которую они покидали.
— Света хватит и так, но можно светить и пламенем.
— Этот ученик позволит себе осмотреться только один раз, — ответил Хуншэ тихо, разглядывая повешенный у выхода плащ. Хотел бы он сам красоваться в таком и доспехе? Вряд ли. Они замедляют… Не потому ли командир оставляет свой плащ здесь? Однако в случае нужды тренировка в неудобной одежде потребуется…
Дворцовая жизнь шла своим чередом, а он — шел за Цзя Сю в его темпе, отмечая привычки командира, выработанные за долгие годы. Не было похоже, что он думает, где остановиться, а где прибавить шагу, делает он это так, словно ноги его сами знают свою работу. Любопытно узнать о нем больше. И как бы сделать это, не вызывая подозрений? Мысль о том, чтобы когда-нибудь сразиться с командиром Цзя, приятно пощекотала душу и заставило незаметно растянуть губы в улыбке. По-настоящему сильный противник — редкость.
Но вот командир оглядывает до входа в очередные двери, и он понимает — они уже близко. Двери открывают и закрывают за ним.
— Здесь. Ищи сам.
Шань Шэ не потрудился пройти внутрь сразу, от дверей окинул все помещение взглядом, не задержавшись ни на двух лютнях, ни цитрах, ни барабанах с флейтами на специальном ярусном столе. Его куда больше интересовала планировка комнаты: три сидения справа и три слева, посередине кресло для учителя, либо слушателя, ширмы за каждым сидением, между ширмами и стенами пространство, где можно разминуться двоим. Помог ему мягкий свет, бьющий из резных ставней вдоль дальней стены. Свет ложился на полированные плиты пола так, что подсвечивал затертый участок напротив третьего инструмента по левую руку.
Туда он и направился, осмотрел деревянную панель, перед которой увидел едва заметный след пыли. Пол можно тщательно вымыть, но пыль всё равно просочится в щель, какой бы узкой она ни была, а песок на сапогах — оставит свои следы на гладкой поверхности.
Шань Шэ провел пальцами по дереву, отвел ладонь на цунь, и на ней затеплился огонь. Открывая дверь во тьму потайного хода.
Сначала показалось, что полную, но вышло, что нет. С виду вход был по размерам похож на тот, в котором он был раньше, те же низкие потолки, протянешь руку и коснешься кончиками пальцем, а по ширине — разве что двое смогут пройти рядом, обнявшись как друзья. Он взглянул на командира Цзя, прежде чем шагнуть в ход, и прошел те несколько шагов до пыльно-темной пустоты, подсвеченной светом в окошко где-то над головой. Остановившись на самом краю, он бросил вниз шар огня и проследил за его падением, сколько мог, до дна, которого тот не достал, было слишком далеко. Еще один бездонный колодец? Ширина его не для меча, цзянь едва пройдет наклонно, тем и неудобна, но перепрыгнуть колодец возможно…
Хуншэ прислушался к дыханию за спиной. Пожелай Цзя Сю избавиться от него в одном из таких тайных ходов, никто бы и не узнал… Не дожидаясь, когда тот подойдет, он оттолкнулся и легко перемахнул на другую сторону, собираясь идти дальше.
— Не торопись, — слышит он вслед, отходя от края и освобождая место, и, действительно, теперь не торопится, идя вдоль стены в сгущающемся мраке почти наощупь, пока не упирается в поворот направо, где уже нет света вовсе.
Приходится зажечь огонь и отпустить его взлететь над головой, чтобы руки были свободны. Там его ждет глухая, казалось бы, стена. И стена эта на свет огня не реагирует. Что ж, если пламя не работает, значит, стоит использовать ключ. Куда приложить камень, он находит не с первой попытки, однако дверь подается, заставляя отступить в тень.
— Этот ученик хотел бы знать, — обращается он к Цзя Сю, — что должен сказать тому, кто может появиться в одном из таких проходов, когда командира Цзя не будет рядом.

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]

Отредактировано Wen Ning (Четверг, 6 мая 03:23)

— Хороший вопрос, — тени расступаются перед светом факелов, призрачно зыбко бьющем из раскрытых дверей. На миг ещё оставляя догорающее пламя над головой, Шань Шэ разглядел лицо командира Цзя, и потушил огонек. В нем теперь необходимости нет, а тратить силы впустую он не привык.
Похоже, его вопросы пока что приходятся тому по душе. Самому интересно, сколько еще вопросов придется задать, прежде чем он будет ходить тут один и носить воду в ладонях? Он слушает внимательно, вспоминая, какой сегодня день, отмечая для себя, что должен будет сказать идущему сверху, и что спускающийся по лестнице должен будет ответить ему.
—  Каждый подозрительный должен быть задержан, пусть это будет и сам Владыка бессмертный.
Отведенный было взгляд медленно возвращается к лицу командира Цзя, ища хотя бы намек на шутку, и возвращается к изучению дверной плиты в пазах стены.
“Допустим. Задержан… Владыка бессмертный. Хм…”
— Теперь этот ученик должен внимательно следить за датами, — на губах появляется едва заметная усмешка, — в череде дней так легко позабыться…
“Возможно ли чужаку пройти здесь без ключа? Вряд ли. Нужно точно знать, как открывается дверь. И что значит “научу открывать руками”? Еще один вопрос, который может ждать”.
— Сколькие, помимо Владыки бессмертного и нас, знают, что говорить? — он шагнул в коридор и осмотрел потолок, стены, факелы, пол. — Здесь чисто, значит, бывают слуги. Но личные и доверенные слуги вряд ли будут убирать здесь пыль и зажигать факелы. Помимо личной охраны и слуг разного ранга, кто-то может узнать об этом месте просто случайно, кто-то может уже знать о нем и не бывать здесь никогда… — Шань Шэ оглянулся на командира Цзя. — И как такое количество людей может удержать что-то в тайне?
“Особенно, если иные могут эти тайны искать целенаправленно”.
— Вряд ли кто-то пожелает принять облик Владыки бессмертного, а вот облик слуги… не так уж сложно, — провести пальцами по стене рядом с факелом, чтобы снять копоть, просто захотелось. Многодневная, но не вековая. Задумчиво стирая ее, он снова взглянул на Цзя Сю. — Этот ученик просто размышляет и… будет думать над этим ещё…
Возможно ли, чтобы Владыка нарушал установленные правила? Почему Цзя Сю говорит о такой возможности?
— Командир Цзя уже попадал в ситуацию, когда пришлось задержать Владыку бессмертного? И как бы поступил командир Цзя, случись такое?

[nick]Вэнь Шань Шэ[/nick][status]Алый Змей[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/b5/3f/25/403128.jpg[/icon][quo]заклинатель ордена Цишань Вэнь[/quo]