«Ну, его хотя бы не попытались убить — уже хорошо. Шэнь решил, что все же не стоит сразу обрушивать на них факт того, что все они персонажи новеллы, так еще и гейской, так что тактично смолчал». © Шэнь Юань
The Untamed |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » The Untamed » Альтернативное » За что мне это??!
Участники:
Не Хуайсан, Вэнь Хунчжан - взрослые снаружи, юные внутри
Не Минцзюэ, Вэнь Жохань - юные снаружи, взрослые внутри
Место: любые уголки Поднебесной
Время: произвольно, но близкое к канону вплоть до сотни лет
Сюжет: заранее не предполагается, участники принуждены веселиться с помощью ферул
Предупреждения: сдесь могут быть ваши кинки сквики
П.С. Всё будет [dice=7744-1936-1936-36]
где-то до Аннигиляции
Владыка бессмертный грустно осмотрел одежды, громоздившиеся теперь комом при входе в комнаты, запахнулся теплее в куртку ханьфу, теперь доходящую едва не до пяток, и в третий раз за последние десять вдохов подавил острое желание болтать ногами, пока думает, чтоб думалось лучше.
Хотелось локву, сахарную птицу и убить кого-нибудь за то, что тут происходит.
Хотя что именно тут происходит было не вполне понятно, - ясно только, что что-то.
И ощущал глава Ордена Вэнь себя как-то очень странно, явно не так как должен был бы, даже с поправкой на обстоятельства. Или так?
Как именно он ощущал себя в пять лет (и до известных событий) Вэнь Жохань давно позабыл, воспоминания о счастливом детстве (наверняка же оно у него было) стерлись и померкли под невыносимым (хха!) грузом дальнейших воспоминаний, но если ориентироваться на старшего сына и Наследника, конфет и болтать ногами он и в три года не хотел, и в пять лет не хотел и к двадцати тоже не захочет. Но хотелось же!
Это раздражало почище всех внешних косметического рода неурядиц, вроде слишком большой одежды, слишком высокой мебели и слишком уж странной ситуации.
И убить было пока что некого, потому что "хоть какого-то разнообразия" он тоже хотел сам, пресытившись очередным Советом кланов чуть ли не на старте дискуссий. Потому что особых дискуссий не было - одни (не будем показывать пальцем) хитрили, другие соглашались, третьи были излишне прямолинейны, четвертые поступали исключительно по правилам - Вэнь Жохань даже в какой-то миг подумал, что стоило бы (если бы это было приемлемо) объявить о своей кончине только ради того, чтобы посмотреть, как сместится баланс, но в общем и целом всё это было невыносимо скучно и мысли его вернулись к одной рискованной идее, которую можно было бы попробовать реализовать, дабы этот баланс и скукоту изменить, но...
Теперь было вообще неясно, что именно предстоит сделать и как (внезапное желание бежать с прискоком на одной ноге было главою Вэнь успешно подавлено, но победа скорее раздражала) теперь быть, - очевидно было ровно одно: запереться в комнате и провести ближайшие десять лет в уединенной медитации прямо тут не выйдет, значит нужно искать выход. Или вход.
И Владыка бессмертный (с трудом дотянувшись до стола) метнул в дверь тяжелый керамический кувшин, - пальцы оказались ватными и неумелыми, ручки - слабенькими, хорошо хоть духовные силы остались и помогли поразить дверь с подобающей яростью.
Обычно после такого проявления неудовольствия подчиненнные и родственники быстро тянули жребий и являлись, но тут же было цзиньское гнездо... на случай, если первым все же явится кто-не-надо Владыка бессмертный, сосредоточенно пыхтя (ножки оказались тоже так себе, но хотя бы слушались) сполз с постели и удобно устроился за высокой (теперь, для него) спинкой.
Что именно он будет говорить, Вэнь Жохань еще не решил, но был уверен, что разберется с этим по ходу дела.
- Хуайсан!
Грозного рыка не последовало. Только какой-то пронзительный писк, который оборвался слишком резко, заставив Миндзюэ растерянно озираться по сторонам в поисках звука. Поднявшись с подушек, которые почему-то казались слишком большими, он глава Не нахмурился. Комната выглядела по другому, и это настораживало. И все же, чей это был писк и откуда? У Цзиней мыши завелись? Решительно потянувшись за Бася, что стояла на своем привычном месте у изголовья, Миндзюэ не рассчитал расстояние и кубарем скатился с чересчур высокой постели, больно ударившись при этом о пол спиной.
- Хуай… - грозный крик замер на полуслове, заставив от удивления главу Не нервно икнуть, и зажать себе рот руками. Крошечными такими руками. Сильнее нахмурившись, Миндзюэ набрал полную грудь воздуха и попробовал снова. – Ху…
Захотелось кричать и топать ногами от негодования. Да что здесь, демоны вас всех раздери, происходит! Почему все такое огроменное?! Почему его голос из грозного и громкого превратился в мышиный писк? Почему Бася, родная любимая Бася возвышается над ним как обычно он сам возвышается над всеми?
Так. Надо успокоиться. Такое поведение совершенно недостойно благородного мужа. Что за истерики на пустом (хорошо, не совсем пустом) месте? Подняться с пола ему удалось не сразу. Запутавшись в простынях, которые на поверку оказались его собственной одеждой, глава Не барахтался там минут десять, если не больше, пока все же ухитрился вывернуться и выползти из этой горы ткани.
Решительно поднявшись, Миндзюэ для начала решил добраться до своего оружия. Не может уважающий себя заклинатель ходить без оружия. Это претило его воспитанию. Подойдя к Бася, Миндзюэ впервые осознал, насколько большая у него сабля. Конечно, она была создана под его рост и с идеальным для него весом. Для него взрослого! Дотянуться до рукоятки, которая на целых почти три цуня возвышалась над его макушкой было не сложно, а вот попытка вытащить Бася оказалась провальной. Напрягая все мышцы, собрав все свои силы, глава Не дернул оружие из гнезда, совершенно не подумав о том, что лишившись опоры, дрянная железка (Бася хорошая, правда хорошая!) всем своим немаленьким весом рухнет на него.
Второй раз падать было не так больно. Под ним на полу возвышалась гора одежды. А вот получить по лбу собственной саблей было чертовски обидно. Спихнув с себя Бася, Миндзюэ снова поднялся и сел на ворох одежды, накидывая на плечи какую-то тряпку и заворачиваясь в нее. Не ходить же вовсе голым.
Уставившись на оружие грозным взглядом, внезапно помолодевший (даже чересчур помолодевший) глава Не задумался, что же ему теперь со всем этим делать, и кто в этом виноват. Вообще использовать Бася он сейчас не только не мог физически (дурища была на добрых два цуня, да еще и весила с десяток если не больше цзиней), это было еще и опасно. В своем нынешнем состоянии держать под контролем Бася он вряд ли сможет.
- Ууу… от тебя столько проблем.
Недовольно пнув собственное оружие, Миндзюэ совершенно забыл, что его босые ноги ребенка не совсем приспособлены для таких отчаянных действий. Точнее совсем не приспособлены. Ушибленный о тяжелую рукоять палец тут же заныл, заставляя гордого и сильного главу Не скривиться от боли и погрозить Бася кулачком.
Да что тут происходит?! И когда это закончится?! Ощущать себя совершенно беспомощным, и, куда хуже, не иметь возможности контролировать собственные порывы и эмоции, было совершенно неприятно и неприемлемо. Да и как он теперь остальным-то окажется. Какой позор! И Хуайсан не справится с управлением клана. Он же совсем не готов еще. Кстати о нем.
- ХУАЙСААААН!
Сжав пальцы в кулачки, Миндзюэ зло посмотрел на дверь, кажущуюся сейчас такой большой и тяжелой. Как не трудно было признавать, но ему сейчас действительно нужна была помощь.
Пусть кто-то в своих перешёптываниях и называл поручение управлять одной из северных провинций хорошо замаскированной ссылкой, Вэнь Хунчжан всё же умел находить плюсы и в этом.
Например, не было необходимости присутствовать на разного рода советах, присутствовать на которых должны были, помимо глав кланов, и более-менее весомая, но всё же свита, от которой, кроме присутствия, ничего более не требовалось.
И, конечно, он не мог в ответ на официальный приказ «Срочно явиться» написать в ответ пусть даже самое вежливое и витиеватое письмо, но содержащее в себе отказ, пусть даже по веским причинам, потому что ни пыльные бури, ни волнения в городе, ни набеги не могли перевесить возможный гнев Владыки.
Но, положа руку на сердце, сопровождать на Совет кланов в Ланьлине могли бы позвать кого-то другого!
Во-первых, он с детства недолюбливал клан Цзинь, когда в возрасте лет восьми проиграл какому-то напыщенному мальчишке в тренировочном поединке, получив не менее тренировочным мечом по зубам, во время каких-то дружески-союзных визитов, а так как объяснять потом отцу, что просто в глазах зарябио от шитых золотом пионов, счёл ниже своего достоинства… Ладно, пустое. Во-вторых, ему казалось, что люди вокруг поглядывают на него странновато, возможно, не оценив его появления в Башне Кои, но слишком долгий путь пришлось выдержать, чтобы соблюсти все формальности ещё и в одежде, в конце концов, на Совете он выглядел как подобает адпету клана Вэнь, и даже сменил свои любимые гутулы на пристойные сапоги. В-третих, такой уровень политики, которая состоит из разговоров, разговоров и ещё раз разговоров, его интересовал мало, потому что ни разговаривать, ни интриговать Вэнь Хунчжан особо не умел и учиться не желал (вызывая крайнее неудовольствие матери). Поэтому весь Совет он промолчал, и, возможно, на его лице было слишком явно написано ожидание, когда же всё это закончится, и он вернётся обратно, к пыльным бурям, волнениям и набегам.
Но вот вино в Ланьлине было хорошее.
Он как раз хотел запереться с ним в выделенных ему покоях, как на пути к исполнению плана его перехватили двое в пыльно-золотом, судя по глубине поклона – слуги.
Звон и грохот в покоях Владыки?!
На ходу выхватывая из ножен Хосин, Вэнь Хунчжан, оказавшись чуть ли не в два прыжка у нужной двери, сначала толкнул её, ввалившись внутрь, а потом уже подумал, что стоило бы спросить разрешения.
Под ногами хрупнули глиняные черепки.
Если не брать их в расчёт, то комната была… пуста?!
Чувствуя себя… нет, почему сразу дурком? Вэнь Хунчжан обратил внимание ещё кое на что.
Ком владычественно-шёлковых одежд барахлился прямо у входа и, очевидно, был пуст. Совершенно точно пуст, пару раз поворошённый для исключения непредвиденного пустыми ножнами от меча.
Вэнь Хунчжан оглянулся. Конечно, слуг из-за спины как ветром сдуло. Как-то неприятно заныла шея…
[icon]https://i.ibb.co/T0R28WC/474ca8a1-4a07-47c9-b558-21e726592865.jpg[/icon][nick]Вэнь Хунчжан[/nick][status]просто огонь[/status][quo]опять ничего не понимает[/quo]
Не Хуайсан, в отличие от одного хмурого Вэня, как в прочем и в отличие от своего старшего брата, приемы любил. Он со всеми основаниями полагал, что создан именно для праздной светской жизни, дворцовых интриг и прочих изысканных развлечений. А родная Нечистая Юдоль, стараниями дагэ, напоминала казармы.
Нет, конечно, Хуайсан любил бывать на тренировочном поле, любоваться стройными рядами слаженно двигающихся воинов клана. До тех пор, пока его не замечал Минцзюэ и не тащил за шиворот в эти самые ряды. Зачем так позорить младшего брата перед подчиненными? И чего он этим добился? Только того, что Не Хуайсан стал еще более изворотливым, скрытным, изобретательным в своих попытках избежать очередного унижения на плацу.
Вот так они и жили, братья Не. Хоть и в любви-заботе-опеке, но без элементарного понимания.
А на выездных в другие ордена приемах второй господин Не отдыхал душой и телом. Во-первых - никаких тренировок, во-вторых - можно красиво одеться и нацепить парадный гуань, заплетя волосы в особо фигурные косы (не только себе, но и дагэ), в-третьих - можно пить и гулять в компании других молодых господ, хоть до утра, обсуждая последние новинки в мире весенней литературы и поэзии, обмениваться красивыми памятными безделушками - залогами крепкой мужской дружбы, разумеется.
Поэтому перед такими выездами в свет, Не Хуайсан вел себя безупречно-послушно-идеально. Тренировки не прогуливал. И с дагэ не спорил. А то, чего доброго, дома оставит!
Не оставил, взял с собой! Все усилия были не напрасны и целиком себя оправдали к третьему дню приема в Башне Карпа. Хуайсан возвращался в гостевые покои, которые им с дагэ выделил щедрый глава Цзинь, во двор Цветущей Сливы. Возвращался сильно навеселе, с новым веером, парой новых изящных шпилек, красивой поясной подвеской голубого нефрита редкой чистоты и сильно полегчавшим цянькунем, избавленным от подобной же дребедени. Обмен подарками сегодня был на редкость урожайным. Хуайсан блистал остроумием, искрился красноречием, и благоухал поэтичностью в обществе таких же бездельников, как он сам, весь вечер на банкете и половину ночи после оного.
Детские вопли из дома, где детей быть не должно, сразу насторожили младшего Не. Что это? Чья-то шутка? Ему подкинули лжебастарда?! Оччень смешно. Тогда уж не ему, а, вероятно, дагэ.
Хуайсан приосанился и решительным, хоть и не очень твердым шагом направился в дом. Где вся прислуга, черти ее дери? Куда смотрят эти олухи? И кому вручить орущее дитя?
- Мальчик, ты чей? Где твоя матушка? - он присел напротив малыша, чье лицо смутно кого-то напоминало.
- Ну я - Хуайсан. Почему ты зовешь меня по имени? Это неприлично! Я тебе не Хуайсан, а дядюшка, ну на худой конец - старший братец. Так, стоп! Ты почему голый?! Что вообще происходит? Дагэ!!! Дагэ, ты где?! Нам ребенка подбросили. Голого!
Паника все сильнее овладевала вторым господином Не. Мешала слушать сбивчивый детский лепет. И, причудливо переплетаясь с винными парами в голове Хуайсана, не предвещала ничего хорошего.
Отредактировано Nie Huaisang (Среда, 18 августа 09:16)
- Закрой дверь.
Нет, ну раз слуги исчезли и их не видно, а Вэнь Хунчжана видно, и он есть. Владыка бессмертный даже не пытается сделать этот голос "своим", слишком хорошо помнит, как звучал его собственный сын, когда говорил басовитым "взрослым" голосом, идущим, кажется, из желудка. И насколько мало этот "серьезный" голос помогал Вэнь Сюю там, где нужно было чего-то добиться от взрослых, не желающих учитывать его желания.
Не учитывать свои желания Владыка бессмертный никому не рекомендовал бы даже и сейчас, но был готов сперва попытаться договориться по-хорошему, раз уж взаимодействовать с окружающим миром неизбежно придётся. Ну хотя бы попробовать.
Ну и... Ладно. Не-подумал Вэнь Жохань, осторожно так, неторопливо, выглядывая из своего убежища, чтобы проверить, закрыта ли дверь и не замечая, что плечо и рукав ханьфу предательски торчат из-за спинки постели, привлекая внимание легким шорохом.
Глава ордена Вэнь моргает, разглядывая непривычно высокого племянника - снизу все выглядит каким-то не таким, даже самые привычные вещи, причем, - Вэнь Жохань замечает это машинально, просто как факт, - не таким даже, как раньше они выглядели с пола. Словно бы сделавшись маленькими, его глаза разучились видеть как-то по-старому и все теперь воспринимали иначе. Да и не только глаза - вот например запах, исходивший от младшего, но теперь большего родича, теперь ассоциировался с приятным теплом, весельем и удовольствиями, а не с пропотевшими конским потом воинами и пыльными шатрами. В нем не было запаха крови, только примесь восторга и какой-то внутренний дикий взвизг, поймать который Вэнь Жоханю удалось уже только плотно поджав губы.
Он и не помнил, что так любил кататься верхом... В детстве.
Другое дело Хосин - честный и прямой, цзян воспринимался им в пять лет точно так же, как в пятьдесят пять и внушал некоторую уверенность в происходящем. Некогда Глава Вэнь сделал шажок от дарующей убежище спинки, потом еще один, медля, впрочем, разжать руку, которой он за эту спинку держался, словно за последнюю опору: если сосредоточиться на пальцах, можно подумать, будто все осталось как прежде, но оно конечно не осталось и целый миг Вэнь Жохань колеблется между тем, чтобы сказать племяннику правду и тем, чтобы как-нибудь (лицо выдает его мгновенно, становясь не к месту задумчивым) вдохновенно соврать. Вопреки расхожим домыслам, врать, лгать и обманывать глава ордена Цишань Вэнь не очень любит, но и афишировать эту свою нелюбовь не торопится, как предпочитает держать в тени и подальше от любопытных взглядов вообще все настоящее, что имеет.
Только вот есть ли такой выбор сейчас?
— Тебя зовут Вэнь Хунчжан, детское имя Вэнь Си. Ты единственный сын шестого господина Вэнь. Ты приехал с севера по личному приказу Владыки бессмертного.
Слова вроде были правильными, а предложения выходили короткими и бессильными, словно он, Вэнь Жохань, плохо выучил урок и теперь нескладно отвечал перед учителем. Пришлось стиснуть в кулак ватные и почему-то потные пальцы, зажмуриться и посопеть носом (отчего-то это отлично помогло и сделало жизнь легче, словно бы в ней появилась палочка с засахаренными ягодами) и продолжить:
- А когда-то давно ты был наказан и несколько дней как простой крестьянин собирал на полях рис. Подойди немедленно.
Очень хотелось топнуть ногой, но Вэнь Жохань сдержался, пусть даже голоса удержать не смог и фраза, обозначавшая требование и приказ прозвучала откровенно капризным тоном.
Отредактировано Wen Ruohan (Пятница, 20 августа 16:42)
За жизнь Вэнь Хунчжан сталкивался со многим. От полностью "бытовых" проблем и врагов в лице людей, до взаимодействия с миром духов и демонов.
Но к тому, чтобы услышать в покоях Владыки детский голос, он был совершенно не готов.
Не юношеский ломающийся голосок какого-нибудь прислужника, посланного прибрать и случайно расколотившего дорогую вазу либо ночной горшок, а именно - откровенно, без прикрас детский.
Очень.
Наверное только из-за состояния первичного удивления (не будем называть это шоком) единственное, что Вэнь Хунчжан сделал, это пошёл и добросовестно прикрыл за собой дверь.
Но покои были пусты. По крайней мере, на первый взгляд, и только тихое, едва заметное копошение за резной спинкой кровати привлекало к себе настороженное внимание. Как и торчащий рукав. Торчащий... слишком низко от пола, чтобы принадлежать Владыке бессмертному, даже если допустить крамольную мысль, что тому вдруг взбрело в голову разговаривать детским голосом, ползать по полу и пугать преданных ему людей. Даже подумать о таком - уже было недостойным.
Он вложил меч в ножны, может, это и являлось ошибкой, но...
Из-за спинки кровати действительно показался ребёнок. Не старше пяти лет, растрёпанный, в слишком большой, слишком узнаваемой шёлковой одежде.
С очень тяжёлым взглядом и задумчивым не по-детски лицом.
И пока Вэнь Хунчжан молча размышлял, а не сошёл ли с ума, тот заговорил.
Да, он действительно Вэнь Хунчжан, некогда Вэнь Си, как и его отец, как и его старший сын. И с севера его мог выдернуть лишь прямой приказ Владыки бессмертного, ибо проблем было невпроворот (для всех, кроме...), да и наказан он был когда-то, позорно, по его мнению, но привело это к тому, что лучше не вспоминать лишний раз.
Но откуда об этом может знать этот сопящий носом почти младенец?!
Захотелось присесть, но Вэнь Хунчжан сдержался. В конце концов, он был взрослым, уравновешенным мужчиной.
Вместо этого он подошёл, как и велел ребёнок (очень настойчиво велел, такое выражение лица было ему отлично знакомо), и, не удержавшись, присел, оказавшись таким образом с ним почти одного роста.
- Этот маленький господин прав, - звучать серьёзно удавалось с трудом, но стоило выяснить, что за мальчишка забрался в покои к Владыке, как умудрился самолично раздобыть его облачения и вообще - что он здесь делает. - Но не хочет ли он рассказать, кто таков?
На самом деле, это могло и не сработать. Вэнь Си - новый, очередной, любил, когда с ним разговаривали предельно серьёзно, как со взрослым. Младший же, одного возраста с этим ребёнком, не переносил подобного тона. Но "маленький господин" выглядел достаточно серьёзно и чуть-чуть узнаваемо, будто бы и по-родственному. Но Вэнь Хунчжан не помнил, чтобы кто-то из свиты Владыки бессмертного прибыл на Совет с детьми. Тем более, такого возраста.
[icon]https://i.ibb.co/T0R28WC/474ca8a1-4a07-47c9-b558-21e726592865.jpg[/icon][nick]Вэнь Хунчжан[/nick][status]просто огонь[/status][quo]опять ничего не понимает[/quo]
Пока Минцзюэ решал проблемы с ростом, весом и прочими возникшими внезапно трудностями, пред его грозными очами (хорошо, сейчас не такими уж и грозными) явился таки его непутевый младший брат. Пришел он навеселе, причем не только от полученных подарков (снова якшался с кем попало, мелкий паршивец), но и от выпитого алкоголя. Сложив руки на груди, Минцзюэ хмуро посмотрел на брата.
Тот теперь был чертовски высоким, что сильно усложняло задачу воспитания. Приходилось задирать голову, а это нисколько не добавляло уверенности в слова му… мальчика. Пройдясь туда обратно вдоль кровати, глава Не задумчиво хмурил брови, пытаясь решить сложную для него на данный момент задачу – объяснить этому любителю повеселиться, что он и есть тот самый «дагэ».
Слова о принадлежности и маме он пропустил, справедливо решив, что не это сейчас важно. На словах о приличиях споткнулся (нет, это не одежда виновата!), снова растягиваясь на ворохе одежды.
- Неприлично пить до утра и дышать на ребенка перегаром! – Минцзюэ ос злостью ударил кулачком по полу и снова сел, угрюмой букой глядя на возвышающегося (да что за дела-то вообще, это же Хуайсан!) над ним человека.
Глубоко вздохнув, Минцзюэ постарался успокоиться. Он даже почти спокойно (всего лишь слегка поскрежетал зубами) отнесся к призывам самого себя, и просто возмутительными предположениями, что он может быть подкинут! Лишь плотнее завернулся в простыню, что раньше служила ему верхними одеждами, и угрюмо посмотрел на младшего. Официально младшего брата.
- Хуайсан… - вздохнул, потом все же изменил обращение, хотя язык не повернулся назвать его старшим. – Брат, послушай. Сейчас ты должен быть серьезным как никогда. У нас проблемы. У всего нашего клана проблемы!
Минцзюэ схватился за голову и горестно вздохнул. Хуайсан никогда не проявлял интереса к управлению кланом. Ему лишь бы только веера расписывать, да с Усянем пить. Тренировки прогуливать и в облаках витать. Глава Не замотал головой, выбрасывая все лишнее из нее. Глубоко вздохнул. Он справится. Он же Не!
- Брат! Нам нужно в Цинхэ. Но так, чтобы никто ничего не заподозрил. Ты же у меня умный, придумай, как завершить весь этот цзиньский бардак без меня… без Минцзюэ, - поправился, скривившись от недовольства. – Но так, чтобы все выглядело прилично. Назначаю тебя временно заместителем главы клана Не.
Минцзюэ с трудом поднял Бася, обнимая ее обоими руками как родную (хотя, собственно, почему как?) и торжественно воззрился на младшего брата. Вредная рубашка от всех этих телодвижений сползла с плеча, но ребенок прижимал к себе саблю, которая не давала одежде упасть вниз окончательно.
Сошлись четыре ворчуна
Вздыхать о лучшем строе,
Но чей-то вздох подслушал сын —
И их осталось трое...
- Не хочет, - честно сообщает "маленький господин" тому, кто всё-таки подошел и даже сообразил присесть рядом, разом избавив от неприятной необходимости запрокидывать голову и орать. Хотя орать, конечно, хотелось. Не на этого родственника и даже не на приключившийся беспредел (Владыка бессмертный не был еще абсолютно уверен в том, что окружающее не исчезнет тогда, когда он очнётся от дыма хитроумных курильниц ордена Цзинь или вообще не исчезнет) - просто орать, демонстрируя окружающему миру своё, Вэнь Жоханя, этим миром недовольство, протест и, заодно, сбрасывая с плеч неприятные ощущения, подобные тем, что настигают, когда нечто непоправимое уже совершено, но последствия его, неотвратимые и очевидные, еще не свершились.
Зато теперь этого слишком уж взрослого племянника можно ухватить за полу ханьфу или за прядь волос, заставить оставаться рядом и в удобном положении - желание внезапное и совсем не радующее внезапно помолодевшего главу ордена Вэнь своей отчетливой яркостью: сколько бы ни было теперь лет его телу, рассудок пока что (он решительно запретил себе фокусироваться на длительности этого "пока") работал как нужно, но... полагаться лишь на собственную волю и память было теперь так же наивно, как прежде (всю жизнь всего-навсего) на собственное тело. Даже если рассудок и память оставят его так же, как прежде оставила сила и физическое совершенствование, оставаться здесь только того, чтобы не довериться ближайшему родственнику было глупо.
Опыт же прожитых лет показывал Владыке бессмертному, что когда всё пошло не так, оно на малом не остановится...
- Но расскажет. А этот Вэнь поможет ему вернуться в тот город, где находятся его родители.
Да. Владыка хмурит редкие, чуть обозначенные на лице брови, - в конце концов там можно будет разобраться в том, шутка ли это всё дорогого друга или действительно только и исключительно ему так повезло божественным произволом. Ведь вот Вэнь Хунчжан не стал на пять десятков лет моложе.
- Этот маленький господин ... второй сын дедушки господина Вэнь Чао по отцовской линии.
Не так уж запутанно, но если их и подслушивают, в чем Владыка, откровенно говоря, сомневался, то вряд ли так уж хорошо знают на память имя его, Вэнь Жоханя, младшего сына. Если подслушивают просто так, просто чтобы подслушать, а не ведут наблюдение и так прекрасно зная, кто он такой.
- Поэтому он хорошо осведомлен о событиях в жизни Вэнь Си.
И поэтому он хочет домой. мрачный, исподлобья, взгляд маленького господина сомнений не оставлял. Хочет. И вот этому взрослому племяннику лучше бы тоже захотеть домой, правда же?
Вы здесь » The Untamed » Альтернативное » За что мне это??!