Лотосы, конечно, не были и в половину так хороши, как пионы. Этого не могли не признавать и в Юньмене. Богатство ордена хоть и бросалось в глаза еще в пороге между бесконечных изумрудных рисовых полей да и здесь, среди изящного убранства дома, «плывущего» над запруженной цветами рекой, но ни в какое сравнение с величием башни Кои не шло. Дева Цзян  так же отличалась благородством и была, по словам матери, носительницей всех добродетели. И уж, конечно, богатого приданного, о котором в Ланьлине говорить считалось попросту не приличным, точно они облагодетельствовали собой сиротку. Но и упускать из виду все плюсы заключенной помолвки родители не стали бы. Спорить с ними не представлялось возможным, и Цзинь Цзысюань чувствовал себя ослом, которого тянут на золоченой уздечке к корыту с взопревшими овощами. Там уж точно сытно. В смысле благопристойно. Если бы госпожа Юй оказалась в курсе этого сравнения, помолвка была бы немедленно расторгнута. А пока на лице наследника клана Ланьлин Цзинь красовалась гримаса угрюмой скорби, изрядно портившая обаятельные черты. Кротость Цзян Яньли обещала ему свободу, которой мать не давала отцу ни с наложницами, ни его повсеместными внебрачными связями. Сложно развлекаться, когда кто-то бесконечно стоит над душой с укоризненным взглядом, а то и коварной интригой. И эта кротость, пожалуй, была единственным, по его мнению, достоинством невесты. По крайней мере, ее можно будет не замечать. Тень качнулась на поверхности воды и пробежала по лепесткам цветов раньше, чем Вэй Усянь явился у точеной балюстрады, несносный и шумный, запомнившийся Цзинь Цзысюаню еще со времен обучения в Гусу. Ученик – катастрофа, завсегдатай всей углов наказания, исписавший правилами Облачного клана достаточно свитков, чтобы заполнить их великолепную библиотеку дважды.
- Что тебе нужно? – Цзинь Цзысюань поймал мальчику взглядом полным разочарования и свирепости, а после в его голове мелькнула мысль, недостойная, но такая привлекательная… Кто как ни Усянь способен расторгнуть эту помолвку своим неподобающим поведением? И если сравнению про корыто суждено умереть вместе с благородным наследником благороднейшего клана, то этот разбойник выболтает вслух все, что угодно.
- А тебе твоей?
Легким движением пальцев в широком рукаве он ослабил ленту, державшую прическу Вэй Усяня, и заставил ее скатится с густых смоляных волос собеседника на плечо и по тонкому шелку в ладонь, не успел тот подхватит распадающийся хвост на макушке.
- Теперь ты готов к стрельбе из лука? – в темных глазах Цзинь Цзысюань светилось беззлобное озорство, не лишенное вызова. – А правда ли, что лесах близ Пристани лотоса есть целебный источник, возвращающий волосам послушание? Если ваши луки так же хороши, как ваши лотосы, пойдем-ка поохомится на фазанов и посмотрим на источник.
Он искренне надеялся, что поход избавит его от участия в обеде, или как минимум сократит время, отведенное под эту унылую церемонию. Извинения – неизбежная плата за спасенные от уныния полчаса.

Маленькая магическая игра ничуть не смутила разбойного мальчишку, он лишь подхватил свои волосы обратно той же лентой под смешливым взглядом наследника и бросился жизнерадостно болтать о местных развлечениях так, что стало очевидно: Вей Усянь отчаянно скучает и ищет себе приключений. Разве можно желать лучшего спутника, чтобы опозориться самым красивым образом?

Зато глаза его сверкают искренним и заразительным весельем, такой решимостью, что мальчишка выглядит еще краше, а идти за ним следом  - отдельное удовольствие. Можно следить, как под тонкой одеждой пролегает ложбика позвоночника... А ведь он славно хорош собой, - зачем-то подумал гость, - когда не дурачится.

- Ты разве хочешь ежесекундно чувствовать за спиной взгляд мадай Юй, даже если ее нет на площадке? – подтрунил над легкомысленными рассуждениями спутника. – Разве она не пугает тебя? Мне кажется, от этой женщины  у кого угодно душа уйдет в пятки.

Не то чтобы сам наследник Цзинь опасался хозяйки Пристани лотоса, но она показалась ему дамой неприятной, точно оглаживает пальцами клинок, и этот клинок не твой: в любой миг можно обрезаться. Не хотелось бы, чтобы такая дама стояла над его душой во время тренировок.

- Конечно, умею, - улыбнулся, остановившись там, где кончались строения и, видимо, рядом находился сарай с тренировочным инвентарем, потому что по правую руку раскинулось узнаваемо присыпанное речным песком тренеровочное поле, а по левую за бархатной полянкой изумрудной травы возвышались кудрявые кустики подлеска. Их накрывали тенью низкие ветви орехов и кленов.

- Уверен, смогу обогнать тебя в воде, - подначил мальчишку, следя, как разгораются его глаза. - Но сперва победить в стрельбе из лука. Если ты конечно, доберешься до них. Догоняй!

Подхватив с тонкой ветки ароматную локву, он поманил спутника за собой под сумеречный и нежный полог леса, оставляя ему очень мало времени, чтобы метнуться за луками. Помани, поманил, да не бросил сладкий плод Вей Усяню, а вместо этого прикусил сам. Тонкая кожица нежно хрустнула на резцах и брызнула соком.