Взгляд Юна был мрачнее тучи, когда он шёл в зал своего клана, где проводились различные собрания. Резиденция ордена хоть и располагалась в самом центре современного города, оформление внутри выглядело традиционно - вдоль широкого коридора на стенах висели флаги с изображённым на них фениксом - намёк на то, что родоначальники считали себя не ниже императора Поднебесной, к тому же мастерски владели заклинаниями, связанными с огнём.
И вот прямо сейчас Юн чувствовал себя тем самым огненным фениксом, который вот-вот готов взорваться от переполнявшего его негодования. В орден пребывали представители дружественного клана Шань Ван, с которым должна была состояться какая-то крайне важная беседа. А раз единственного наследника не стали посвящать в детали заранее, значит опасались реакции на новость, зная о его взрывном характере. Мрачные предчувствия не покидали Юна с самого утра, когда отец велел одеться в традиционную одежду ордена и к обеду прибыть в главный зал, чтобы приветствовать почётных гостей. И каким бы ни был заносчивым будущий глава, всё же против приказа отца он пойти не мог, оттого сейчас и шёл тяжёлой походкой, чувствуя,  будто с каждым шагом он все ближе приближается к бездонной пропасти.
По всему залу были развешены красно-золотые флаги ордена, низкие столы сервированы тончайшим фарфором, а откуда-то издалека уже доносились ароматные запахи блюд.
Юн вежливо поклонился старшим, отметив, что здесь находятся не только родители и ближайшие помощники, но и все старейшины обоих орденов, отчего между его бровей залегла глубокая складка, кажется, дело было ещё более важным, чем он мог предположить. И, конечно же, в зале присутствовал этот надменный красавчик, Юн невольно скривил губы, лишь скользнув взглядом по красивому лицу Ван Бэя. Уж кому, как не Юну было знать, что под маской благородства и изящности скрывается тот ещё самодовольный засранец. Однако, как это всегда и случалось, на собраниях орденов оба они держали себя в руках, выказывая друг другу холодную вежливость. Родители обоих даже представить не могли, что они друг другу глотки готовы выдрать, оставь их наедине в одном помещении. Один из лучших учеников академии, но та ещё заноза в заднице.
Юн уселся на отведённое ему место, резко откинув полы черного ханьфу. Он надеялся лишь, что разговор не будет касаться его лично и достаточно будет лишь присутствия в зале, чтобы соблюсти приличия, соответствующие этому мероприятию. Чтобы после торжественной части спокойно удалиться по своим делам.
Однако, когда отец поднялся со своего места, бросив суровый взгляд в сторону сына, Юн прямо всем нутром почувствовал, что ему определённо не понравится то, что он сейчас услышит. Он сидел, как на иголках, почти не вникая в приветственную речь, без которой не обходилось ни одно собрание, и ожидал, что вот-вот услышит нечто, что ему до чёртиков не понравится.
- Как мы все знаем, влияние ордена Лю Жонгао в мире заклинателей стало слишком сильным, и для того, чтобы нам не допустить их возвышения надо всеми кланами, было принято решение объединить наши славные ордены, - тут старший Тао бросил ещё один предупреждающий взгляд в сторону сына, отчего в голову тут же ударила кровь, ох, ему явно не понравится принятое решение, не зря глава пытается пригвоздить его к месту своими взглядами.
- Сегодня мы собрались здесь, чтобы объявить о помолвке единственных наследников наших семей - Тао Юна и Ван Бэя.
Юн чуть не поперхнулся вином, услышав подобное. Пару секунд он осознавал услышанное, глядя в глаза своего родителя, в которых явно читалось, что если он сейчас встанет с места или скажет хоть одно слово, то тут же и умрёт.
Конечно, Юн знал о борьбе за власть между орденами, но никогда бы не предположил, что может быть принято настолько нелепое решение. Он сжал челюсти с такой силой, что казалось вот-вот раскрошит все зубы. Он еле держал себя в руках, чтобы остаться неподвижным, рука с силой сжала хрупкую пиалу, от чего та лопнула с громким треском. Тяжёлый взгляд пополз по присутствующим в зале, остановившись на человеке, который сидел напротив у другой стены. Его вид и эти белоснежные одежды просто выводили из себя. Интересно, он был в курсе такого поворота? Сам Юн сейчас пытался переварить информацию, пока совершенно не понимая, как на это реагировать, раз перевернуть стол и разразиться громкой бранью при старших никак нельзя. Он молчал. Пока.

Отредактировано 08 (Четверг, 30 сентября 20:17)

Юн буквально впился глазами в своего закадычного недруга, однако, судя по выражению лица Бэя, тот тоже был не в курсе предстоящей помолвки. С его щёк совершенно сошла вся краска, будто он готов прямо сейчас грохнуться в обморок. Бедняга. Только вот Юн совершенно точно знал, что это не более, чем притворство, этот человек вовсе не был таким нежным, каким он казался. И, глядя на него, в Юне всё больше пробуждалось желание хорошенько тряхнуть этого святошу за плечи. Впрочем, он понимал, что это желание вызвано лишь тем, чтобы хоть куда-то излить свой гнев, а Бэй был самым подходящим кандидатом.
Официанты, одетые в традиционную одежду, аккуратно расставляли кушанья на низких столиках, но Юн совершенно не чувствовал аромата, и сейчас он вообще не был уверен, что ему в горло полезет хоть один кусок.
Месяц? Да вы совсем тут рехнулись?!
Неужто ситуация настолько серьёзная, что нет совсем никаких выходов? В конце концов объявили бы их названными братьями или там сделали слияние орденов, объединив их названия и техники. Да что угодно, но не такую нелепицу! К тому же в современном мире решать политические вопросы заключением брака - это в чистом виде варварство.
- Отец! - не выдержал Юн, подав голос, но был остановлен строгим взглядом и жестом отца, который вытянул вперёд руку, вынуждая своего наследника закрыть рот.
- Дело решённое. Церемония состоится через месяц, а все ордены будут приглашены на праздник, чтобы засвидетельствовать факт того, что наши семьи породнились.
Следующие полчаса, пока старшие обсуждали детали этого сомнительного дела, Юн сидел, вперив взгляд в одну из колонн в зале, и ждал того момента, когда ему можно будет уйти отсюда, никого не оскорбив таким поступком. Ему казалось, что поймай он хоть один взгляд от кого-то из присутствующих, то в руках он себя держать уже не сможет и учинит грандиозный скандал.

Как только официальная часть церемонии завершилась, Юн, еле сдерживая дрожь в руках, поклонился всем присутствующим и покинул зал. Лишь оказавшись подальше от гостей, он позволил своему гневу вырваться наружу, разбив несколько ваз в коридоре и сорвав драпировку со стены. Но даже после этих варварских действий ему ничуть не стало легче. А когда он попытался покинуть резиденцию, чтобы провести остаток вечера в каком-нибудь городском баре, то с негодованием обнаружил, что отец запретил покидать территорию ордена, словно чувствуя, что молодой человек обязательно что-то натворит.
Поэтому единственным способом унять свой гнев было отправиться в покои Бэя и учинить тому допрос. Благо гости оставались здесь на ночь, а значит займут комнаты в гостевых комнатах в левом крыле здания. Оставалось только дождаться, когда веселье в главном зале достигнет своего апогея и всем будет уже не до разборок младшего поколения.

Чем ближе Юн приближался к нужной двери, тем сильнее была его уверенность, что этот хрупкий святоша прекрасно знал обо всех планах старших, только по какой-то причине не стал останавливать всю эту клоунаду. А это полуобморочное состояние, которое он выдал при всех, не более, чем отличная игра на публику. Юн был готов выломать дверь ко всем чертям, если сейчас она окажется запертой. Но этого не потребовалось, Бэй сам вышел из покоев, когда Тао Юн уже тянул пальцы к ручке. Какая удача! Он перехватил запястье своего женишка и грубо толкнул того обратно в комнату, с размаху впечатывая лопатками в громко хлопнувшую дверь. Его буквально колотило от гнева, который при виде этого красивого лица разгорался ещё сильнее.
- Говори, - сцедил Юн сквозь зубы, нависая сверху и всё сильнее сжимая запястье своей жертвы.

В висках пульсировало от накатившего гнева. Юн сам привык принимать решения, он сам должен был решить, кто станет его спутником, когда и при каких обстоятельствах. Он не терпел вмешательства в свою жизнь, и единственный, кому не мог возразить - собственный отец. Потому сейчас его и трясло от бессильного гнева, и единственный, на кого это всё можно было излить - Бэй.
От ощутимого тычка в бок, Юн только ещё сильнее разъярился, чужую руку он так и не выпустил из пальцев, сжав лишь сильнее.
- Не заговаривай мне зубы, неужели ты думаешь, что если бы я знал о подобных планах, то не расстроил бы их? - Юн с силой тряханул наследника Ван, сильнее прижимая его к двери.
- А, может быть, - глаза Юна в глубине полыхнули красным, - ты сам этого хотел? Ждал, когда сможешь остаться со мной наедине? - пальцы свободной руки пробежались по белой коже щеки Бэя, и Юн невольно подумал, насколько же она гладкая. Его голос стал обманчиво ласковым, однако в хрипотце можно было уловить угрозу.
Юн прижался всем телом, придавливая жертву к двери, теперь его губы стали на уровне его уха.
- Хочешь прославить свой орден, объединившись с моим? Или ты просто хочешь меня, поэтому ничего не сделал, чтобы остановить их? - пальцы потянули прядь распущенных светлых волос.
Как бы сейчас не был раздражён Юн, он не мог заметить, что от Бэя приятно пахнет каким-то лёгким парфюмом - шампунь или одеколон, которым он пользовался, этот запах не был навязчивым, чуть уловимым. И почему-то это открытые Юна удивило - прижимать того было приятно, несмотря на тот факт, что Бэй являлся парнем. Впрочем, ненавидеть его это нисколько не мешало.
- Нам сейчас никто не помешает, все заклинатели гуляют в главном зале, поэтому никто из них не услышит твоих громких стонов. Только скажи, - голос Юна всё больше походил на рычание. Сейчас он и сам не был уверен, чего хочет больше - завязать драку с этим надменным ледышкой или швырнуть его на кровать и доказать, что заключать между ними брак было отнюдь не лучшей идеей для самого Бэя.

Отредактировано 08 (Воскресенье, 10 октября 13:50)

Тао кипел от злости, ему действительно хотелось хоть как-то отыграться на главной цели такого своего состояния, будь то боль или унижение. Да что угодно, лишь бы в груди перестало жечь. Только вот страха на лице противника Юн не увидел, только дерзость и ответные издёвки, отчего лишь сильнее захотелось его сломать, доказать, что принятое решение было самым плохим в жизни наследника Ван.
Тао замешкался на какую-то долю секунды, позволив Бэю сложить печать и применить духовную силу. Мощной волной его откинуло назад, он успел поставить блок, скрестив руки перед собой, и всё же часть мебели за его спиной разлетелась в щепки от сильного удара. Юн зарычал, стиснув зубы. Пальцы сами сами собой сложились в печать, которая тут же вспыхнула пламенем, озарив гневное лицо со сведёнными у переносицы бровями.
- Я уйду не раньше, чем разберусь с тобой, - огненный шар метнулся в сторону Бэя, дверь за его спиной с жутким треском вылетела в коридор, а сам Юн, как разъярённый бык, подлетел, замахиваясь кулаком, чтобы ударить в скулу, но он так и не смог опустить руку. Эти черты были слишком красивыми, будто кожа была создана совсем не для того, чтобы оставлять на ней некрасивые отметины.
- Чёрт бы тебя побрал, - Тао отскочил на другую сторону комнаты, понимая, что в схватке он проиграет, если слишком приблизится к противнику, в ближнем бое он всякий раз будет думать о том, чтобы не ударить сильнее, чем нужно. С каких пор его вообще заботит чужое лицо, ведь Юну всегда казалось, что поставь он фингал под глазом блондина, как он тут же испытает небывалое удовлетворение. И вот сейчас собственные действия стали откровением. Схватить за волосы можно, но ударить кулаком - нет.
Жаль, что в руках нет ни меча, ни даже талисманов, можно использовать лишь заклинания, которые будут работать, если начертать символы в воздухе. Либо драться на руках, только вот второй способ не для Юна, кажется, с этим противником он не сможет биться в полную силу. А ведь он столько лет хотел сломать этого парня, стереть с его лица надменную ухмылку. И что теперь? Теперь оказывается, что Тао не в состоянии сделать даже это.
В ярости он создал несколько огненных шаров, которые сейчас в бешенном мельтешении кружили по помещению, лишь ожидая, чтобы заклинатель указал им направление для атаки. Он едва ли заметил, как от огня занялся тончайший балдахин на кровати, где предполагалось будет спать гость.

И всё же в способностях противнику отказать было нельзя, Ван Бэй был наполнен духовной силой и его атаки были мощными, даже по тому, как звенел воздух от его энергии, можно было судить, что в будущем этот человек прославится своими деяниями. Но это нисколько не умаляло тот факт, что сейчас он раздражал до чёртиков - своей непокорностью, надменностью и даже этим красивым лицом. Если по нему нельзя ударить, то впечатать в какую-нибудь поверхность можно. Швырнуть на кровать и прижимать его сверху, давя рукой на затылок, пока тот не станет задыхаться и молить о пощаде. По спине прошла приятная дрожь, слишком уж сильно напоминающая возбуждение. И что это вообще за мысли? Неужто настолько сильно разозлился.
Юн недобро сощурился, глядя, как в руке Бэя собирается сгусток ци. Ну пусть попробует ударить в полную силу ещё раз и тогда Тао за себя не отвечает. На лице выступили желваки, с такой силой он сжал челюсть. Звон стекла отвлёк лишь на секунду, а затем с громким треском на кровать обвалился несчастный балдахин, который уже вовсю полыхал.
- Ещё и кровать сломал, - ядовито процедил он, - видимо, чтобы найти повод забраться поскорее в мою, - Юну было абсолютно плевать, как он сейчас выглядит, и как его слова воспримет противник, его вообще мало волновало мнение других людей. Стыд и Юн - понятия несовместимые. Ему просто хотелось вывести из себя Бэя, заставить того трястись от гнева, потерять контроль, ведь потеря контроля - это всегда проигрыш.
Юн сжал кулаки, огненные шары внезапно замерли в воздухе, а затем тонкими полосками ринулись в сторону Бэя. Однако никакого вреда ему не принесли, лишь обвились вокруг тела, туго стягивая руки и ноги.
- И кто из нас двоих тупица? - Юн медленно наступал, глядя тяжёлым взглядом на противника. Желание сломать того всколыхнулось с новой силой. Сломать, унизить, подчинить - их отношения могут быть только такими, и если старшие этого не понимали, когда заключали нелепый договор, то уж Ван Бэй на собственной шкуре осознает всю прелесть такого соглашения. И горько пожалеет о том, что ни слова не сказал против и не сделал ничего, чтобы предотвратить это собрание.
Мебель в комнате полыхала, разгораясь всё сильнее от ветра, дувшего из разбитых окон, но Юн особо не обращал на это внимание, гораздо больше его занимал человек, который сейчас безуспешно пытался выбраться из пут.
- Что здесь происходит? - гневный голос, раздавшийся от двери, заставил Юна остановиться. Гневно сверкая глазами в проёме выломанной двери стоял отец. Юн от досады тихо зашипел и отпустил Бэя. Огненные всполохи, обвивавшие его тело, растворились в воздухе.
- Ван Бэй, как ты мог? - двое глав вошли в помещение, недовольно сверля глазами своих отпрысков. Несколько движений руками и огонь унялся, наполняя комнату едким дымом и запахом гари.
Тао Юну нечего было на это ответить.
- Так вот как вы чтите решение старших! - голос главы Тао гремел от гнева, заставляя Юна всё больше хмуриться, - Вы оба будете наказаны!
- Грохот был слышен даже в главном зале, - вторил ему глава Ван, - недели будет достаточно? - он обратился к отцу Юна и он медленно кивнул. После чего не говоря ни слова, отец тяжёлыми шагами подошёл к Юну, дёрнул его на себя за руку и ощутимо нажал пальцем на важные акупунктурные точки. Юн с ужасом почувствовал, как циркуляция ци по каналам тут же прекратилась.
- Отец! - он рыкнул, вырывая руку из чужих пальцев.
- Неделя! - прогремел глава Тао, не давая вставить ни слова больше.
- Подготовьте новую комнату наследнику Ван, - это он сказал уже в коридор людям, собравшимся у входа и с удивлением глазеющих на творящийся внутри погром. После чего быстрыми шагами вышел вон.
Юн бросил на Бэя уничтожающий взгляд, не обещавший ничего хорошего. Скоро, очень скоро.

Целая неделя! Всё это было похоже на какое-то проклятье. Юн половину ночи ходил из угла в угол, коротая время в своей комнате. Ощущение бессилья было настолько отвратительным и унизительным, что его просто разрывало от гнева, и от невозможности хоть как-то исправить ситуацию. Глава Тао дал понять, что в разговоре о помолвке поставлена точка и решение изменено не будет. Слишком важный полический союз, чтобы от него можно было просто так отказаться. Юн ненавидел Бэя и с такой же силой он ненавидел орден Лю Жонгао, из-за которых этот брак и будет заключён во что бы то ни стало. Только под утром ему наконец удалось забыться в беспокойном сне, в котором ему снился красавчик Бэй, не желая покидать даже мыслей.

Последние дни тянулись бесконечно долго, Юну казалось, что прошло ничуть не меньше месяца, а ведь на самом деле так нудно тянулись всего лишь три дня. Что же будет к исходу недели? Он даже боялся себе такое представить. А вот что он хорошо представлял - с каким удовольствием накрутил бы светлые пряди на кулак и впечатал лицом Ван Бэя в какую-нибудь поверхность, весь негатив сошёлся в одной точке - на юном заклинателе, которому до чёртиков хотелось отомстить за своё беспомощное состояние. Однако, каждый раз фантазии заканчивались вовсе не так, как хотел Юн, вместо того, чтобы действительно отомстить, сделав больно, он начинал фантазировать, как прижмётся щекой к этой белоснежной коже, вдохнёт запах и проведёт рукой вдоль всего тела, чувствуя под рукой мелкую дрожь. Чёрт бы побрал этого Бэя! От этих мыслей напрочь сбивалось дыхание и отомстить хотелось ещё сильнее.
Даже напиться в баре в городе не помогло, голова стала соображать хуже, а вот фантазии стали более яркими и контролю поддавались плохо. Так что с алкоголем вышел не лучший вариант.
Сообщение о нападении нечисти на людей прилетело неожиданно, Тао даже в голову не пришло, что это может быть уловкой, ведь все в ордене знают, что он находится под наказанием, а значит ничем не может быть полезен в борьбе с потусторонними силами. Только вот сейчас Юн не мог мыслить здраво, он настолько устал от собственной никчёмности и скуки в последние дни, что не раздумывая бросился туда, откуда шла угроза. Однако встретил он вовсе не призрака или нежить, а того самого красавчика, который так нежно изгибался в его фантазиях, сияя светлыми глазами. Сейчас же эти глаза смотрели холодно, Юн готов был поклясться, что видит в глубине зрачка ненависть. Впрочем, с чего бы Бэю его любить, весь он только и думает о том, как бы сломать и заставит страдать.
— Ты что здесь делаешь?
- Тот же вопрос хотел бы задать и я тебе, - Юн сверлил собеседника взглядом, невольно отмечая, как красиво легла прядь волос на плечо.
Брови Тао сошлись на переносице. Что за бред он несёт, решил, что Юн станет заманивать в ловушку, чтобы отомстить? Однако в словах Бэя была и истина - почему тут было так темно и больше никого из заклинателей? Не могли же сообщения получить только они двое, так это не работает. Учитывая, что оба не могли использовать свои силы, они не могли добраться сюда первыми. Что-то во всём происходящем было подозрительно.
Юн огляделся, а потом перевёл взгляд на Бэя, тот хоть и был самоуверенным и надменным, но точно не стал бы проворачивать такое ради встречи, это действительно было больше в духе Юна.
- Я не знаю.

В этот момент из глубины тёмного переулка послышался какой-то шорох, а затем звук, похожий на гортанное клокотание, такой не сможет издавать живой человек. Два огонька полыхнули красным, а затем зажглись ещё несколько.
- Неупокоенные призраки, - шепнул Юн, вытягивая из кармана талисманы. И только когда он на автомате отправил бумагу в полёт, а она плавно спланировала на землю, не достигнув цели, до него дошло, что сейчас это всего лишь бесполезные клочки бумаги. Единственное, чем они могут помочь - защитить на какое-то время помещение, если развесить талисманы на стенах. Но тут всё зависит от силы призраков, судя по горящим глазам, долго их удержать не получится.
- Бежим! - Юн вцепился в тонкое запястье Бэя и потащил его за собой прочь из переулка. Бежать в сторону людей сейчас нельзя, те окажутся ещё более беззащитными перед нечистью, чем заклинатели, лишённые силы, но хотя бы знающие, как можно противостоять тварям.