Приятная прохлада на губах завершила картину идеального дня. Вкусно. Настолько, что Шэнь даже не спешил открывать глаза. Хорошая прогулка еще никому не вредила. Журчание воды напомнило Юаню единственный их совместный поход в университете на первом курсе: тогда тоже стояла чудесная погода вопреки прогнозам синоптиков. Они заранее готовились всей группой, набирали еды… «Надо будет отправиться в поход с учениками», - мужчина внутренне улыбнулся, на душе потеплело. Думать, что дальше основной территории пика поход становился не таким беззаботным, не хотелось. Его вполне устраивала идиллия в голове. Надо наслаждаться каждым мигом жизни!
Но драматургии этой Системе было не занимать. Юань мог бы поклясться, что фраза «я узнаю его голос из тысячи», над которой он посмеивался, называя графоманством и избитым клише, была наиболее точным описанием его дежавю. Мог бы, если бы не оцепенел от леденящего ужаса, сковавшего от макушки до пят. Он не мог сосредоточиться, чтобы вновь пересчитать года. Шэнь не мог даже предположить, что голос был значительно старше, чем мог быть его ученик сейчас, даже если бы у последнего окончательно сломался голос. Заклинатель пребывал в панике, навеянной кошмарами от самой первой ночи в новом мире и каждой последующей. Попав в тело главного злодея, единственная навязчивая идея, жившая с ним, разделявшая пищу, отражающаяся в водной глади, была связана с одним конкретным полудемоном.
Не оборачиваясь, будто бы простое движение могло убить его на месте в особо извращенной форме, разрушив каждую деталь окружения, Юань бросился бежать через ручей – не важно, куда и как, лишь бы прочь. Длинные полы одежд отяжелели от воды, спутывая ноги, мешая пробираться. Заклинатель сделал два шага и подскользнулся, упав на выставленные вперёд ладони. Паника была настолько животной, что, уподобляясь тварями, Цинцю продолжил бегство, помогая себе подняться и практически перебираясь на четвереньках. Когда он выпрямился, потому что стоять спиной к НЕМУ было невыносимо, лже-лорд пика медленно обернулся. Сердце, ухнувшее в пятки, отыгрывалось, выбивая быструю мелодию страха. Чтобы сохранить хотя бы остатки достоинства, учитель стиснул в руке всегда успокаивавший его веер, чудом не отправившийся вниз по течению, зацепившись за рукав.
Прогнав внешнее проявление тревоги (и загнав глубоко вовнутрь, что оно становилось физически ощутимым в будто стиснутой грудной клетке), Цинцю выдохнул, опустив взгляд. Действие оказалось до приторного надменным, будто ему и видеть-то ученика противно. Ему было страшно встретиться взглядом с воплощением ночных и дневных кошмаров.
- Бинхэ. Ты вернулся. - Он делил слова на слоги, покуда хватало дыхания говорить как можно ровнее. Цинцю приподнял веки, осматривая поляну в поисках путей отступления, но вместо них обнаружил только свечение барьера. «Паршивец!»
Юань и сам не знал, насколько сейчас выглядел похоже на своего предшественника, если не считать панический эпизод в ручье. Впрочем, кто знает, что упустил в описании несчастный Самолёт. «Вот и настала моя смерть. Может, попытаться ему объяснить, что…что я столкнул его, потому что мы находимся в книге и так положено по сюжету? Как глупо и обидно умереть за то, что ты делал не сам».
Абсолютно бледный Шэнь Цинцю в мокрых одеждах приготовился принять свою смерть, одновременно хаотично пытаясь нащупать хоть какой-то путь к спасению. Система молчала. Она будто вовсе никогда не существовала, и в этот кульминационный момент романа…Мужчина попытался вспомнить строчки в качестве своей эпитафии, но не мог. В оригинале их встреча была описана иначе. Неужели, как тогда, в кошмаре от старика?..Учитель раскрыл веер и спрятал за ним лицо, ничего не понимая даже больше, чем боясь.
- Что ты делаешь на территории Школы?
- Подпись автора
Как же приятно поучать других!
