Говорят, если человек долго вынужден скрывать какую-то тайну, то у него начинаются проблемы с психикой и здоровьем, и Мо Юньцину, как врачу, стоило бы об этом знать, но он убеждал себя, что с ним всё в порядке, стоило просто быть… осторожным. И стойким. И честным. Помнить о долге и о данных обещаниях. Понимать, что у каждого человека есть своя судьба, и ничего не бывает просто так. Не бывает непосильного. Если что-то кажется сложным – значит, настало время преодолеть преграду. Что там ещё говорил ему учитель? А, не забывать вовремя обедать, обязательно пить воду и чистить зубы два раза в день. Эти пункты соблюдать почему-то оказалось сложнее.
К тому же, потустороннее из жизни часто вытеснялось суровой реальностью.
Шли вторые сутки пребывания на работе, просто так получилось, что один из дежурных врачей заболел, подменить некому, а у него «такое доброе лицо, к тому же, ты живёшь один, семья дома не ждёт». Жёстко, но справедливо, ведь Мо Юньцина дома не ждал даже кот.
Ну… у него был кактус. Просто, потому что его не надо поливать. То есть, всё-таки надо, но не постоянно. Проще говоря, когда вспомнит, что кактус иногда тоже надо поливать. Года два назад несчастный даже цвёл… Но он всё проспал.
Мо Юньцин снял очки и растёр лицо. Близился вечер, и накопившаяся усталость привычно давала о себе знать. Через час-другой она уйдёт, и можно будет так же привычно войти в обычный рабочий режим. Благо, сейчас он работал не в главном госпитале города, где выходить из рабочего режима не приходилось никогда.
Менее напряжённый график его более чем устраивал, к тому же, не страдало болезненное желание помогать людям. Просто так, по-человечески.
Мо Юньцин готов был отдаваться работе, больше, глубже и в разных позах, раз уж ни на что другое давно уже не было времени, но иногда ему требовалось время – тоже не личное, но которое стоило потратить на… нечто другое.
Первую треть своей жизни, которую он провёл в приюте при одном из монастырей на севере страны, Мо Юньцин считал, что его наставник помешался. Нет, он был хорошим человеком, но утверждать, что все эти старые легенды – вовсе не сказки, не показатель примитивности древнего ума, пытающегося объяснить необъяснимое магией, энергиями и прочим, а настоящая история их мира… Больше звучало как бред, и Мо Юньцин не считал это всё ничем, кроме бреда, пока…
- Доктор Мо? – раздался стук в дверь.
Вот всегда всё в приёмном примерно так и начиналось. С простого «доктор Мо?» - и непростых последствий.

- Доктор Мо, к вам пациент.

Медсестра пропустила вперёд молодого мужчину и вошла следом, передавая его карточку, произнесла несколько слов и так же быстро и тихо вышла. Очки снова заняли своё законное место на носу. Солидности они не добавляли, как ни крути, а вот занудности…

То, что никого не повезли на каталке под крики об экстренной госпитализации, не могло не радовать. Просто, по-человечески. Резко стало плохо, сейчас вроде ничего, пришёл на обследование. Случается сплошь и рядом. Правда, не все обращают внимание и ищут врача.

- Какие у вас жалобы… – произнёс он, снова поднимая взгляд на пациента, – господин Бэй?.. - Мо Юньцин бегло пролистал хрусткие чуть желтоватые листы. Надо внести его данные в компьютер… эта рутина немного раздражала, а ещё больше то, что пропустить её было нельзя. – Когда первый раз почувствовали недомогание? С вами такое часто бывает? – почти скороговоркой, подробности он выяснит немного после.

На первый взгляд мужчина выглядел так, будто с ним всё в порядке, если не считать излишней бледности кожных покровов, которая, очевидно, была ему несвойственна. Один из тех, кто подвержен погодным изменениям, либо едва не сгоревший на работе? Стресс, слишком много кофе или курева, просто неудачный день… С другой стороны, некоторые заболевания могут ничем особо себя и не проявлять, не обязательно вползать в кабинет со стонами и харкать кровью.

Как-то не вовремя пришло в голову, что он не поздоровался и не представился, понадеявшись, что бейджа, немного криво прицепленного на карман халата, хватает. К тому же, медсестра должна была сообщить, к кому из врачей его направляет. Эта – всегда говорит, не забыв немного непрофессионально снабдить каждое имя кратким комментарием. Пациенты почему-то должны были обязательно знать, что доктор Вэй Чао любит пирожки и дотошно расспрашивает о каждой мелочи, к Лу Юйнань лучше не подходить без заранее заготовленной истории обо всех своих болячках… Чем занимается в свободное время и как подходить к доктору Мо Юньцину сам он предпочитал не знать.

- Позвольте…

Раздался противный звук отрывающейся липучки, и манжета тонометра плотно обхватила крепкую руку. Пискнул аппарат. Давление немного выше, чем следовало бы, пульс – тоже.

- Как часто у вас бывают головокружения? – тихо вздохнув, он развернулся на стуле к господину Бэю, внимательно его осмотрев ещё раз, пока что чисто визуально. Что-то царапало интуицию, что-то неочевидное. – Курение, много кофеина, работа допоздна? Или… что-то ещё?

- Я рад за вас, - вырвалось как-то само в ответ на заявление, и подкрепилось вежливой дежурной улыбкой. Он не псих, отлично, так и запишем. Психическое здоровье – это важно.

Однако, с этим с виду совершенно здоровым мужчиной (Мо Юньцин невольно выпрямился, сидя за столом, и подобрался, мысленно откашлявшись) всё же было что-то не так. Однако, с ментальными проблемами Мо Юньцин имел дело редко… Точнее, на своей основной работе – не имел вообще, не его профиль.
В жизни, конечно, психи ему встречались. Некоторые из них даже были уверены, что они совершенно здоровы.

- Раз уж вы пришли, значит, вам нужна помощь, - Мо Юньцину оставалось только надеяться, что выглядит он доверительно. Такой типичный доктор в очках и костюме, белый халат тоже на месте. Причёска «среднестатистическая мужская», скромные часы марки, которую может себе позволить любой со средним доходом. Лёгкий налёт интеллигентности и холостяцкой жизни. По крайней мере, ему не раз говорили, что последнее – заметно… Наверное, стоило чаще бывать на свежем воздухе, а то он давно забросил тренировки, погрузившись в рутину.
Конечно, он мог бы посмотреть… по-другому. Но только тогда имелся риск, что господин Бэй точно запишет себя в психи.
- Странные случаи бывают в жизни каждого… - звучал Мо Юньцин откровенно паршиво. Он не психиатр и, наверное, первый раз в жизни об этом пожалел. – На выставке? Какой выставке? Возможно… - он замялся и выдал как-то совсем жалко, хоть голос, вроде, и прозвучал привычным образом, - …возможно, вам следовало обратиться в полицию? Все странные происшествия по их части, вряд ли здесь я смогу вам чем-нибудь помочь, - Мо Юньцин поправил рукава халата, - но вы можете рассказать, что вас беспокоит.
Очень не хотелось смотреть на часы, но в коридоре стояла тишина. Даже непривычная тишина, будто внезапно замер весь воздух. Нехорошее предчувствие, едва скребущееся в глубине души при первом взгляде на Бэй Вэньяня, стало слишком осязаемым.
Что ж… следовало воспользоваться его же собственным приёмом.
- Я не псих, - Мо Юньцин слегка усмехнулся, - но дайте мне свою руку. И лучше закройте глаза.
И, привстав со стула и перегнувшись через стол, сам взял господина Бэя за руку, прикладывая два пальца к запястью. Да-да, сам он тут же бы спросил, мол, какого чёрта, доктор, вы же только что мне измерили и давление, и пульс! И почему нельзя согреть руки, зачем хватать холодными. Это, пожалуй, не спросил бы, но подумал.
Лёгкое свечение от пальцев, очень хорошо бы, чтобы господин Бэй не заметил вовсе. Или списал… на что-нибудь.
Впрочем, если Мо Юньцин ничего не почувствует, можно будет отметить, что положенное время на осмотр ещё не истекло, вот он и честно отрабатывает свою собственную зарплату.
И что он предупредил, что тоже псих.
Однако… под пальцами ощутимо пульсировали не только сосуды.
- Господин Бэй… - виски угрожало заломить, и Мо Юньцин мельком растёр их пальцами, возвращаясь на своё место. Взглянул на него поверх очков – ещё раз, заглядывая в глаза. – В ваших интересах рассказать мне всё. Не бойтесь показаться ненормальным. Возможно… всё не совсем так просто, как вы думаете.
«И не так просто, как думаю я».
Кажется, спокойной смены ожидать не придётся. Лишь бы только не произошло ничего больше, он не сможет проигнорировать ни то… ни другое.

Насчёт «много работы, мало зарплаты» Мо Юньцин был полностью согласен, и ему самому было, что сказать по этому поводу. Было бы, если бы речь шла о другом, но они сейчас не в кафе собрались поболтать о повседневных проблемах.
А проблемы у этого парня были, потому что Мо Юньцин видел почти чёткую картину нестабильности ци, и эту нестабильность нельзя было списать на усталость.
«Видели в фильмах этих мужиков в ханьфу и с мечами? Как-то так вышло, что они существуют».
И если господин Бэй не добьётся от этого заявления сам, добавить:
«И вы, кстати, один из них».
На самом деле, традиционную одежду почти никто не носил. Да и само искусство было в упадке, из которого, скорее всего, никогда больше не поднимется. В современном мире нет места потустороннему, непонятному и необъяснимому формулами.
Заклинатели остались. Как и угроза, с которой они были призваны бороться.
И у них было два пути, кто-то посвящал всё время тренировкам и медитациям с детства, если их замечал нужный человек. Сам Мо Юньцин так и не понял, повезло ли ему или нет попасть в монастырь, а не в обычный детский дом, но раз он мог в этой жизни сделать хоть что-то полезное, то, наверное, повезло.
А были и другие, «пробуждённые», бывшие заклинателями в одном из своих перерождений, и внезапно «вспомнившие» прошлую жизнь.
Это если исключить вселение какого-либо духа в человеческое тело, конечно.
Но присутствия чужого духа Мо Юньцин не чувствовал, да и выглядит подобное обычно немного по-другому.
- Давайте договоримся, - ему оставалось лишь согласиться со своим ночным пациентом. – Господин Бэй, я, возможно, понимаю то, о чём вы хотите рассказать… Нет, я не пытаюсь над вами издеваться или отвлекать внимание, пока под столом жму тревожную кнопку, - Мо Юньцин поднял обе руки вверх. – Мы же договорились. Исключаем понятия «ненормальный» и «показалось», и я вам полностью верю, хоть и не всегда доверяю прессе в целом, - он чуть прищурился. – Но позвольте сначала задать маленький вопрос. У вас… начались видения? Возможно, нечёткие, но полностью реальные. Когда они начались? Что вы делали перед этим?
Каким-то внутренним порывом захотелось встать, щёлкнуть чайник в закутке кабинета, там, за шкафами, где, помимо чайника, его ждали пакетики с кофе, где сахара было больше, чем кофе, но приходилось раз за раз идти на сделку с совестью ради дозы хоть какого-то кофеина. И угостить этой отравой господина Бэя, надеясь на его не слишком снобские вкусы. А вот чая Мо Юньцин на работе не держал, его собственные вкусы не позволяли ему заваривать листья кое-как, в перерывах, лишь бы хлебнуть чего-то горячего. Захотелось… но он почему-то не решился. Зачем сбивать человека с мысли и тратить его время?
«Это всё второй день без сна…» - мысленно успокоил он себя. Но всё-таки встал, наплескал из кулера воды в пластиковый стаканчик (разбавив ледяную тёплой до приемлемого на его взгляд уровня) и, обойдя стол, поставил перед Бэй Вэньянем.
- Я вас внимательно слушаю, - возвращаться обратно в кресло не хотелось, поэтому Мо Юньцин, оперевшись бёдрами о стол, скрестил руки на груди и действительно приготовился слушать очень и очень внимательно.

Хотелось сказать ему: «Присядьте», но Бэй Вэньянь сидел и так. Поэтому Мо Юньцин, вспомнив о том, что он, всё-таки, доктор, просто сходил и налил ещё один стакан воды. Для начала.
Принять такое бывает… сложно. Особенно, если всю жизнь не сталкивался ни с какими «выдумками», считая их уделом кино и книжек. Возможно, иногда представляя что-нибудь по типу «А вот бы я умел летать…», но в порядке бреда.
А этот Бэй ещё и не выглядел любителем всякого фэнтези, почему-то так казалось.
- Выставка оружия, говорите? – кажется, Мо Юньцин помнил их рекламный баннер и даже обещал себе заглянуть ради интереса, но не смог выкроить время, а потом и вовсе забыл. Выходит, что они ещё не закрылись?
Бэй Вэньянь полез за фотоаппаратом, и Мо Юньцин, подгоняемый любопытством, склонился ниже, опираясь ладонью о плечо сидящего мужчины, но, наверное, чересчур уж близко.
- Простите… - пробормотал он, смутившись, и поспешно убрал руку, сжав пальцы в кулак. Допустим, смущение было вызвано фотографией сабли на стене. Которой, по словам Бэй Вэньяна, там быть не должно. То есть, она была на стене, но её не было на фотографии, а теперь, вот, есть. Просто прекрасно.
Да, всё-таки его терзали видения, и, на самом деле, этому журналисту повезло, что он попал именно на смену к доктору Мо, ибо только доктор Мо не вызвал бы психическую перевозку прямо сейчас. Даже немного смешно…
Воин, погибший в бою?
Его бы привести к мастеру… Эти пробуждённые иногда могли быть слишком сложным делом, простому заклинателю не всегда под силу стабилизировать и облегчить их состояние, тем более, в любом деле нужна была практика. Мо Юньцин мог… помочь ему. Главное, чтобы не съехал с ума раньше, чем начнёт принимать происходящее.
Мужик в халате?
- Не обращайте внимания, наверное, это что-то из моих прошлых жизней… - Мо Юньцин махнул рукой, но осёкся.
Откашлялся, поправил очки, галстук, одёрнул халат.
- Просто вы сейчас видите отрывки своей прошлой жизни… Я так думаю. Значит, вы касались сабли? Может, чего-либо ещё на этой выставке? Может… встретили кого-то необычного?
«Куда уж необычнее, ты молодец, Мо, наверное, стоило его привязать сначала… Ну или вколоть успокоительное».
Вместо этого он постарался ободряюще улыбнуться, но подозревал, что его морда с тёмными кругами под глазами, меньше всего на свете выглядела бодро и располагающе.
"Ноль эмпатии, ноль. Для него всё это непривычно, не веди себя так, будто сбежал из психушки".
- Так, ладно... Господин Бэй, вам придётся как-то принять то, что жизнь немного сложнее, чем кажется. Нет, это не кино. И никаких издевательств.

Очевидно, что он не поверил.
Возможно, Мо Юньцину стоило прочесть на досуге что-нибудь по психологии. Что-нибудь из серии, как нравиться людям, завоёвывать их расположение и вкладывать в голову всякую муть.
Господин Бэй пошатнулся, или это только показалось, но почти физическое ощущение, как ему стало плохо (а может, хуже) прошило почти насквозь.
- Так, сидите. Нет, лучше лечь, я провожу вас на кушетку.
Вряд ли здесь помогли бы таблетки, по крайней мере, сильно бы не спасли ситуацию, но раз господин Бэй хочет, то таблетку получит. Надо же за всё время этого приёма сделать что-то нормальное. Что-то… ну, что обычно делают врачи. Проверяют язык или дают таблетки.
- Аллергии на лекарства нет никаких?
Квест. Тот ещё квест. Мо Юньцин невольно улыбнулся.
- Вам сейчас тяжело, это пройдёт нескоро.
Хотелось бы ещё задвинуть речь про сущность всего сущего и тонкие материи, но он не умел. Поэтому-то и нужен был мастер, который, казалось, мог убедить кого угодно в чём угодно, снабдить убеждение парой притч и вот, человек принял свою новую роль.
Медсестру с лекарством приглашать в кабинет не хотелось, поэтому Мо Юньцин залез в портфель и выщелкнул из блистера белый матово поблёскивающий кругляш, которые принимал сам иногда целыми пачками. Что было не очень правильно, пациентам-то он рассказывает про пользу свежего воздуха, прогулок и отказа от вредных привычек…
- Просто представьте, - он и сам не заметил, как присел на корточки перед мужчиной, собираясь уговаривать, словно маленького ребёнка. – Чёрт, как бы так объяснить… - доктор Мо ещё раз взглянул внимательно на мужчину. Простой. По крайней мере, на первый взгляд. Значит, надо по-простому. – Человеческая душа проживает не одну жизнь, и иногда… они, ну, накладываются друг на друга. Редко, но бывает. Видимо, эта сабля ранее принадлежала вам или достаточно близкому для вас человеку… там, в прошлом, - Мо Юньцин поднялся, снял очки и потёр переносицу. – Конечно, так сложно сказать, это требует более тщательного изучения. Ваша душа узнала свою вещь, но человек не должен помнить свои прошлые жизни. Из-за этого вы видите все эти, - он взмахнул рукой, - галлюцинации. На самом деле, это воспоминания. Нагрузка для мозга большая, но вы справитесь. Ваше состояние можно стабилизировать, на какое-то время.
Вроде бы, он звучал уверенно и умно. Да, именно так. Серьёзно. Правда, Мо Юньцина не покидало ощущение, что в глазах Бэй Вэньяня он выглядел психом, причём, почище самого Вэньяня.

- Терапевт. Думаю, к педиатру вам уже… поздновато, - Мо Юньцин позволил себе лёгкую улыбку. – И, прежде всего, я врач. 
Бэй Вэньянь, судя по карточке, был младше его на два года, хотя внешне вряд ли можно было это предположить – на его фоне доктор выглядел как-то неказисто. Хотя с чего бы ради вообще представлять, как они выглядят на фоне друг друга?
«Тебе нужен отпуск. Потерпи неделю».
Да, через неделю обещала настать долгожданная свобода, с которой Мо Юньцин так и не придумал, что делать. Прежде всего, он выспится, а когда проснётся, в оставшиеся два-три дня отпуска сходит в магазин и, возможно, выберется в один из вечеров в бар.
- На самом деле, это закончится, - добавил он, как мог, тепло. В конце концов, этого Вэньяня можно понять, не каждый день узнаёшь, что в тебе что-то там пробудилось и ты теперь почти супергерой из мультиков. - Как скоро – не могу сказать, индивидуально. Если не будете отрицать происходящее, вам будет проще. Помочь можно.
Часы время показывали почти совсем уже неутешительное, но – по-прежнему было тихо. Мо Юньцин поверил бы в остановку времени, если бы не знал, что это невозможно. По крайней мере, никто из существующих ныне заклинателей не обладал подобными силами, всё же, они не боги. Когда-то раньше… возможно.
- Раздевайтесь по пояс, ложитесь лицом вниз на кушетку.
Хорошо, что та уже была застелена стерильно-голубой одноразовой простынёй. Мо Юньцин отошёл к шкафчику, доставая упаковку одноразовых игл для акупунктуры. Увы, он сомневался в способности этого пациента регулярно принимать несколько видов отваров, которые ещё надо было приготовить, и за которые не возьмётся практически ни одна аптека, поэтому решил действовать быстро, но чтобы наверняка. Если перекрыть некоторые точки, это приглушит связь, но поможет избавиться от видений. Не слишком полезно, но и не вредно, временная мера, после которой стоило бы заняться проблемой вплотную, и Мо Юньцин надеялся выиграть время и уговорить ей заняться. Будет жалко, если этот господин Бэй в итоге всё же станет пациентом психиатрической клиники.
Конечно, можно было просто его вырубить, затолкать в машину и увезти к монастырю. Но это противоречило свойственной Мо Юньцину гуманности.
Вымыв и обработав руки, он натянул перчатки и подошёл к кушетке.
- Постарайтесь не шевелиться. Тогда всё пройдёт быстро и безболезненно.

- …Занимаетесь спортом? – просто потому, что надо было что-то сказать после такого долгого рассматривания. Мо Юньцин просто задумался, размышляя, как наиболее дипломатично и мягко продолжить рассказывать правду. С пробуждёнными он работал, но до этого вечера тем, как правило, было уже известно о причинах такого болезненного состояния.
- Я просто берегу самую шокирующую информацию напоследок, - ответил Мо Юньцин с тихим смешком. – Когда у вас пройдёт головная боль. Не могу позволить себе усилить её ещё больше.
Когда меридианы вот-вот будут готовы перегореть, не до подробностей. Ни до каких, ни к чему волновать человека. Убедившись, что Бэй Вэньянь улёгся как следует, Мо Юньцин быстро сложил печать, повторив двумя пальцами линию позвоночника, но не касаясь кожи.
- У вас болит плечо? Необходим массаж.
Так, отметить между делом, рассматривая распростёртого перед ним человека, намечая необходимые точки. Тянь-чжу, Да-чжу, Шан-син… Тут, главное, не перестараться и не… недостараться. Заодно просто расслабит тело, мышцы даже на взгляд казались перенапряжены. Работа фотографа проходит частью на ногах, частью сидя за компьютером, перед редактором фотографий. И когда он только успевает поддерживать такую форму?..
«Доктор Мо, вы думаете не о том», - и внутренний голос был, как всегда, прав.
Ещё пару точек он отметил на пояснице, решительно сдвинув чуть ниже пояс джинсов. Отметил на часах двадцать минут. Для первого раза должно быть достаточно, да и он всё же надеялся, что одного раза и хватит. На первое, опять же, время.
- В институте, конечно, этому не учат, - наконец, ответил Мо Юньцин. – А вот в монастыре на севере Тингри вполне. Я там вырос, в приюте. Сломать головой бетонную плиту не обещаю… Но тоже кое-что могу. И мне тоже было сложно принять, что все эти летающие мечи и прочее – не выдумка. Однако, это есть в вас. Стоит только пробудить.
Зачем говорить, что его меридианы вполне могли перегореть, если бы тело не справилось с внезапной нагрузкой. Зачем говорить, что он мог потерять разум, если бы его личности… Не сошлись? Может быть, потом. Сейчас всё шло нормально.
- Вы у меня первый, - добавил Мо Юньцин и уточнил. – Такой. Из вспомнивших. Обычно я действовал под присмотром учителя… Но спокойно! – он резко повысил голос и закашлялся. – Спокойно. Всё хорошо. Всё нормально. Никаких опытов, и инопланетяне потом вас тоже не украдут. Кстати, вас, наверное, ждут дома?

- Я не предлагаю вам делать массаж, если вы не хотите. Но травмы лучше не оставлять без внимания.
Да, вот так. Непринуждённо и вроде как вежливо-безразлично.
- Сейчас проще передвигаться на обычном транспорте, человек, летящий на мече, привлечёт слишком много внимания. Дроны, всякие отслеживающие радары, просто очевидцы…
Меч у Мо Юньцина действительно был. Правда, использовался почти исключительно во время тренировок, когда находилось на них время. Для укрепления духовной связи через взаимодействие. Даже интересно, была ли их связь настолько сильна, чтобы пробудиться через, возможно, века от простого прикосновения?
- А больше иголок и не нужно, - он хмыкнул, снова посмотрев на часы. Ещё немного. – Постарайтесь не напрягаться несколько дней… Хотя немного напрячься вам, пожалуй, придётся.
Когда время вышло, Мо Юньцин аккуратно убрал иглы. Всё должно успокоиться. Всё-таки удивительное совпадение. Этот человек пришёл сегодня, когда сам Мо оказался на рабочем месте совершенно случайно, потому что работать эту ночь был не должен, а должен мирно спать в своей постели вот уже несколько часов. И вроде всё получилось, как надо, но напряжение последних дней дали о себе знать. Ему не часто приходилось тратить свои духовные силы. Похоже, мастер прав, и ему действительно необходимо больше практики. Но насчёт того, что у Юньцина не получится жить жизнью обычного человека, старик всё-таки ошибался. Очень хотелось в это верить.
- Вы можете встать. Одевайтесь, господин Бэй. И постарайтесь сейчас сразу отправиться домой и лечь спать.
Мо Юньцин прикрыл глаза, немного поморщившись. Ему тоже неплохо было бы выпить таблетку от головной боли или хотя бы стакан воды. Правда, осталось ещё одно дело.
- Вы свободны завтра утром? Часов, где-то, после девяти? – он слегка склонил голову набок. – В смысле, мы могли бы сходить на эту выставку. Видения прекратятся, но ненадолго. Вам ещё многое предстоит узнать.

- Вы ничего не должны, вы уже заплатили за визит, - снова дежурная улыбка. На полградуса теплее. – Тогда у входа в больницу, в девять. В этой ситуации надо разобраться до конца. И… Не думайте, что проснётесь завтра и обнаружите, что вам всё приснилось. Увы, это не так.

Стоило господину Бэю покинуть кабинет, как снова всё словно встало бы на свои места. То есть, вошло в прежнюю колею. То есть, остаток смены прошёл отнюдь не спокойно, и к утру Мо Юньцин больше всего походил на ходячий труп, а не на доктора. Словно бы все прочие дела только и ждали, когда закончится эта… встреча.
Кстати, о встрече. Он уже договорился посетить эту выставку оружия, а номер не спросил, поэтому даже не может написать, что идти на неё не в состоянии, хоть и время можно было подобрать другое – впереди его ждало несколько выходных дней. Номер, конечно, остался в карточке, но объяснять сестре, зачем она ему понадобилась… Его холостячество и так выглядело… неуместным. Некоторым. Ещё не хватало будить совсем не нужные для карьеры и спокойной жизни подозрения.
Так как костюм никуда не годился, Мо Юньцин, сдав смену, порылся в шкафу, выудив из недр когда-то брошенные туда «на всякий случай» джинсы и серую толстовку. Они тоже не выглядели с иголочки, но костюм в похожем состоянии пугал намного больше. А так… слегка помятый, с всклокоченными волосами и унылым взором, сжимающий в руках бумажный стаканчик с кофе из автомата у входа, он вполне мог раствориться в толпе.
На часах уже было десять минут, но Мо Юньцин вышел так быстро, как мог, почти сразу заметив высокую фигуру.
- Доброго утра, - прохладный ветер пробирал до самых костей даже сквозь толстую ткань толстовки и майку. А ведь всего два дня (уже) назад было ещё тепло, и он отправился на работу без пальто. – Как вы себя чувствуете сегодня?
На первый взгляд - неплохо. Спал господин Бэй уж точно больше. Горячий кофе обжёг язык, заставляя тихо зашипеть, но это такие мелочи, потому что кофе делал две главные вещи: был горячим, да и просто – был.
- Если не ошибаюсь, выставочный центр через дорогу, немного пройти в сторону парка… Я в этом районе только работаю, но просто так хожу редко. Так что ведите.
Конечно, никто не подпустит их к сабле неприлично близко. И уж тем более не даст унести её с собой, чтобы изучить как следует. Но если постараться, то можно составить общее мнение, хотя бы понять, это просто артефакт, обладающий силой или вещь, значимая только лишь для одного человека и реагирующая на него одного. «Толпы психов с кровавыми мечами в глазах на пороге приёмного нет – и хорошо», - подумал Мо Юньцин.
- Только не говорите вслух ничего сильно… подозрительного.
Пискнул телефон в кармане, и Мо Юньцин извлёк его на свет, просматривая сообщение от одной из коллег.
«Что за приятель? Познакомишь?»

То, что он выглядит хреново, Мо Юньцин, конечно же, знал. Но надеялся, где-то очень глубоко в душе, что это не настолько очевидно окружающим.
- Смена как обычно, - он пожал плечами. – Только их было две подряд, так получилось. Иногда не избежать накладок.
Говорят, древние заклинатели не нуждались во сне неделями. Что ж, Юньцин не был настолько древним. Возможно, постигнет это искусство ближе к сорока…
Прохладный ветер играл на руку, не давая окончательно погрузиться в транс, когда глаза смотрят, руки делают, язык разговаривает, а мозг в глубокой отключке. Обычно этот автопилот доводил до кровати, после чего мирно вырубался вместе с остатками самосознания, но в этот раз плану придётся изменить. Да и бывало такое, подумаешь, расстрадался совсем.
- Мало ли, - Мо Юньцин всё-таки не выдержал и рассмеялся. Откровенно заржал. Тихо так, почти истерически. – Стресс на людей действует по-разному. Может, дело и не в сабле. Но если попытаться перещупать всё оружие на выставке, выпишут штраф.
Тротуарная плитка бодро ложилась под ноги, а быстрый шаг помогал согреться. И почему-то всё ощущалось правильным. Будто так и должно быть. Будто он должен встретить этого человека, помочь ему – чтобы что? Может, в Мо Юньцине просто говорил долг, ведь он поклялся помогать другим по мере своих возможностей, и эта возможность ему была предоставлена. Но всё равно душу скребло ощущение… будто они с Бэй Вэньяном знакомы. И, в то же время, Юньцин готов биться об заклад, что впервые его видит.
Показалось стеклянное здание выставочного центра, и Вэньянь остановился, порывшись по карманам. Брови Мо Юньцина неконтролируемо поползли вверх. Шоколад?
- Зелёный? Это ещё нормально. Спасибо, - отказываться он не стал, потому что желудок решил неожиданно дать о себе знать. Пусть Юньцин и не очень любил сладкое, но закинуть что-то внутрь себя стоило, тем более, после крепкого кофе.
- Мой мозг работает нормально. Просто медленно, - он с трудом подавил зевок, входя внутрь здания.
Даже несмотря на свободный вход, людей не было. Не было даже школьных групп, которые регулярно можно было встретить на подобных выставках. С одной стороны, это играло на руку. С другой, всё внимание сотрудников центра будет приковано к единственным посетителям.
Хотя здесь было, на что взглянуть, зря они все так. Все, кто не пришёл.

Мо Юньцин надеялся, что сразу, как войдёт в выставочный зал, на него снизойдёт озарение, но снизошёл на него только ленивый взгляд охраны, ставший более заинтересованным, когда Бэй Вэньянь начал тому втолковывать про прессу и режиссёров. Он тихо хмыкнул. Отличная идея, жаль только, у его очков были прозрачные стёкла, а не затенённые – никакой загадочности. Но важный вид напустил на себя на всякий случай. Интересно, как ведут себя режиссёры?..
Юньцин заложил руки за спину и задумчиво прошёлся по залу, рассматривая выставленные экспонаты. Коллекция оружия была неплоха… Разных эпох, по задумке, должен был быть показан путь развития мастерства оружейников от примитивного к сложному.
- Мне нужно, - наконец, проронил он, стараясь звучать значимо, - вдохновение. Красивая, но достоверная картинка. У кого искать вдохновение, как не у старых мастеров?
Охранник важно кивнул. Но, на вкус Мо Юньцина, Вэньянь зря упомянул, что они относятся к каким-либо знаменитостям, потому что…
- Господин режиссер, - мужчина выглядел как-то даже заискивающе, - а позвольте узнать ваше имя? Знаете, все эти актёры, - он взмахнул руками, - вечно на виду, а ведь по сути кто выполняет главную работу? Вы! Моя дочь помешалась на парнях из телевизора, вот скажу ей, лучше обрати внимание на тех, кто занимается настоящим делом!
- Ся Чжу, - Юньцин понадеялся, что краткое замешательство не бросилось в глаза охраннику. В крайнем случае, тот мог подумать, что режиссёру не очень хочется открывать своё имя… первое, пришедшее в голову.
- О!.. – произнёс охранник. – О господине Ся слышал каждый!
Хотя по глазам было видно – ничего он не слышал, но сознаваться не хотел. Что ж, это играло на руку, потому что мужчина отошёл в сторону с полной готовностью не мешать творческой личности проникаться духом времён.
Проблема в том, что только дух времён он и ощущал. В смысле, в зале было немного пыльно.
- Я ничего не вижу, - сообщил он Вэньяню, подходя к сабле. – То есть, конечно, вижу… Ну ты понял. Вы… поняли.
Почему-то сократить дистанцию в общении оказалось очень легко. И почему-то очень неправильно. Или правильно. Просто голова совсем уже не варит, и мысли путаются, наполняясь всем, чем только можно, кроме дела.
- Значит, это она… - доктор чуть прищурился, разглядывая вязь на лезвии: простой растительный орнамент, переплетающийся с иероглифами. И, несмотря на то, что клинок был вычищен, отполирован и вообще смотрелся как новый, они были потемневшими, полустёршимися – настолько, что разобрать было невозможно. Как будто… как будто кто-то не хотел, чтобы их прочли.
Воровато оглядевшись по сторонам, Мо Юньцин приоткрыл прозрачную дверцу выставочной витрины и коснулся лезвия.
И в глазах резко потемнело, а из лёгких словно выбили весь воздух одним сильным коротким ударом.

Как замечательно, что от удара не треснули стёкла очков, потому что лишиться зрения было бы… как минимум, обидно.
Да и рёбра от навалившегося сверху веса не треснули, так что день по всем признакам выходил замечательным.
Сначала, совсем на мгновение, Мо Юньцин даже подумал, что он просто добрался, как обычно, до кровати, грохнулся в подушки, а это всё просто слишком реальный сон.
По крайней мере, он лежал. Только на ощутимо холодном каменном полу, который, к тому же, неплохо было помыть, а не в собственной постели.
Да и на нём сверху в постели… давно никто не лежал.
- Я в порядке, - хрипло произнёс он, - а вот ты…
Время снова словно замерло, или он просто слишком сильно приложился затылком об пол. Но со своей головой он как-то справится, а вот Вэньянь… Юньцин потянулся, стирая кровь с его лица. Он сам дурак, не надо было его тащить так сразу, это опасно…
- Я не знаю, кто ты, - тихо проговорил он, - и что это за оружие, - снова те же колебания энергии, как у этого парня не перегорели все меридианы? – И почему ты так легко это переносишь.
Да, возможно, Бэй Вэньянь мог возразить насчёт лёгкости. Либо этот парень был настолько крепок мозгом, что никакие потрясения судьбы не вытрясут из него самообладания. Очень полезное качество, странно, что с таким характером тот работает всего лишь фотографом. Интересно, о военной или политической карьере тот не думал?
А когда Мо Юньцин снова коснулся его руки, то понял, что Бэй Вэньянь… и восстановился гораздо быстрее. Очень быстро. Сам. Потому что по всем недавним признакам должен быть уже мёртв или очень близко к этому.
- Знаешь, похоже, на сегодня хватит.
В голове творился полный сумбур. Что за сабля? Кто такой Бэй Вэньянь? Почему ведёт себя так, будто ему всё нипочём, хотя давно известно – по-настоящему мощная сила и заклинатели из легенд в этих самых легендах и остались, в жизни все способности гораздо скромнее. Говорилось, конечно, о богах… Но тут впору было нервно рассмеяться.
Мо Юньцин поднялся на ноги, помог подняться Бэй Вэньяню и отряхнул джинсы.
- Ты как? – он внимательно вгляделся в лицо напротив.
Охранник затряс головой и направился в их сторону. Задремал на посту? Настолько, что его не разбудил даже грохот от падения на пол двух взрослых мужчин?
- Господа? Всё в порядке? – бдительно поинтересовался он. Но спокойно, словно бы что-то насторожило, но предавать слишком большого значения этому не стоило.
Словно бы он ничего не заметил.

- Недалеко – это хорошо, потому что я живу на другом конце города.
Встреча с горизонтальной поверхностью заставила желать новой встречи со страшной силой. Будто бы всё накопившееся напряжение, раньше сдерживаемое, наконец, нашло выход. А лучший выход, как известно, сон.
Правда, спать он пока не мог себе позволить, следовало помочь Вэньяню… снова.
- Ни кофе, ни виски тебе сейчас нельзя, - Мо Юньцин скрестил руки на груди, чуть склонив голову на бок. В его привычке не было отчитывать малознакомых людей, но удержаться почему-то было сложно, очень сложно. Почему-то знать, что у Бэй Вэньяня было важно. – Я снова не знаю, куда идти, - он чуть усмехнулся. – Так что… веди?
Кивнув охраннику на входе, Мо Юньцин вышел наружу. Кажется, стало немного теплее, либо он уже притерпелся к прохладной погоде. Конечно, в его планах не было вламываться к кому-то в квартиру, тем более, спать в ней. Даже будучи в отношениях, Мо Юньцин никогда не чувствовал себя уютно на чужой территории и не очень любил, когда посягали на его квартиру, предпочитая встречи в гостиницах или на любой другой нейтральной территории. Конечно, нравилось это не всем, потому что – ну как, симпатия, чувства, всё такое прочее, а поведение, будто оба глубоко семейные люди, прелюбодействующие тайком. Объяснять, что не стоит светить такими отношениями, Мо Юньцин так же не любил. Поэтому лучше всего ему было одному, в собственной квартире в компании кактуса и ноутбука, с чашкой чая, в тёплой пижаме и тапках. И никто не сможет убедить его в обратном.
Но сейчас Юньцин и правда был готов вырубиться, где угодно, лишь бы вырубиться.
- Знаешь, что тебе нужно сейчас? – Юньцин немного щурился от светящего почти прямо в глаза солнца. Они шли рядом, и он, в принципе, был готов поддержать Вэньяня, если тому вновь станет плохо, но надеялся, что доберутся они без приключений. К тому же, тот сказал – тут недалеко?
- Здоровый сон, зелёный чай, прогулки на свежем воздухе, медитация и лёгкие тренировки. Короче говоря, - он усмехнулся, и это прозвучало грустно, потому что следующее слово было настоящей мечтой. Всеобщей, - тебе нужно в отпуск. Я бы посоветовал взять на работе перерыв. Знаешь, выглядит всё так, что я вмешиваюсь в чужую жизнь… - Юньцин немного замялся, снова чувствуя неловкость. В чужую жизнь он действительно вмешивался, иногда попытки помочь были ещё хуже, чем неоказание помощи. Разрушительны. Но нельзя так просто оставить кого-то наедине с проблемами. Особенно, такими. К тому же, чувствовалась какая-то связь в этом всём…
И касалось, чёрт возьми, Мо Юньцина напрямую! Видения своей-то прошлой жизни Бэй Вэньянь видел. Но при чём тут призраки за спиной у него, у Мо?
Юньцин тяжело вздохнул.
- Через неделю у меня отпуск. Если ты сможешь выкроить хотя бы пару дней, - он заглянул в лицо Вэньяню. – Мы могли бы отправиться к моему мастеру. Нет, не так. Ты обязан отправиться в храм. Иначе ты можешь… Просто поверь. Ты и так мне поверил без колебаний, - что до сих пор казалось странным, - так поверь и в этот раз, - слово «погибнуть» произносить язык не поворачивался, но оно повисло невысказанным грузом в воздухе.
Оставалось надеяться, что они уже прошли большую часть пути, потому что напряжённое молчание действовало на нервы.