Играть с человеком было интересно. Цинхуа не мог припомнить, когда нечто подобное имело место в его бессмертной жизни. Пожалуй, это было лет... никогда назад. От собратьев «по зависимости» (да, вампира в 21 веке не вежливо называть «вампиром» - сородичем, гемоглобинозависимым - вот так правильно) он отличался удивительной удачливостью. За несколько сотен лет жизни ни единый охотник за нежитью Шан-гонгзи не поймал. Версия, что никому нафиг он был не нужен, Цинхуа не нравилась. Вы серьёзно?! Вы видели эти скулы? Взгляд с поволокой? Грацию хищника? Всё перечисленное имелось любого айдола, из глянцевого «Dispatch», а Шан Цинхуа был умным, а потому неуловимым.

Подумать только, развели такой шум из-за смерти человека! Но и Цинхуа был хорош. Вместо двух глотков (правило номер один: отключи, но не убивай), он осушил человека. Выбесил! Не знать, кто такие «Queen»?! Ещё бы сказал, что земля плоская.

Цинхуа обнаружил, что в потасовке с Лингуан-цзюнем (намаялся же в детстве пацан с таким имечком) потерял серёжку, когда удобно устроился на карнизе и стирал кровь с губ. Он хотел было вернуться в комнату, чтобы забрать любимую булавку с аквамарином, как вдруг в пентхаус Лингуан-цзюня пожаловал внезапный гость. Серьгу было жаль, но вламываться в комнату, разжимать пальцы человека и бормотать: «сорян, чувак, это моё» было неуместно. Спрятавшись в тени, Цинхуа наблюдал за гостем.

«Ох...» - он приклеился к стеклу, рассматривая мужчину.
Это вообще законно: таким красивым быть?! Господин, извольте в хорни-тюрячку. Кажется, Лингуан-цзнюнь что-то говорил о племяннике, который собирался заглянуть. Это он? Цинхуа досадливо цыкнул про себя: мужчина нашёл серьгу.

И всё заверте...

Разумеется, Мобэй (так его звали) не смог бы найти следов Цинхуа: отпечатки пальцев с места преступления отсутствовали в базе, ДНК не было в банке данных. Однако вампир сам желал был найденным, а потому ночами шёл за  человеком, исследуя места, где тот бывал. Прятался в тенях: возникал за спиной и бесшумно двигался следом, пропадая, когда Мобэй оборачивался.

Так он и оказался в баре, где человек любил коротать вечера. Цинхуа даже принарядился, заказав новую одежду на taobao: джинсы-скинни, кеды и тунику-ципао цвета цин. Он распустил волосы и надел оставшуюся от пары серьгу. Со стороны он походил на студента, который даже в дубак надевал сверху только тонкую джинсовую куртку, желая быть «на стиле».

Плюхнувшись на соседний стул за барной стойкой, он приспутил маску на подбородок (удлинённые клыки вампир предпочитал прятать) и попросил у бармена «Кровавую Мэри». Он подсел к Мобэю так, чтобы в пол-оборота было видно только ухо без серёжки. Дождавшись заказа, Цинхуа прочистил горло и чувственно произнёс:

- Один тут отдыхаете?

Так подкатывают, он в интернете прочитал.

Отредактировано Lan Wangji (Воскресенье, 21 ноября 14:09)

Ни в одном каталоге серьги, который носил Шан Цинхуа не числились. Их подарил «рождённому во тьме» дитя Мастер до того, как какие-либо перечни украшений и базы данных появились. Цинхуа редко снимал их, ещё реже отдавал предпочтение другой паре: серьги из благородного белого золота с чарующим аквамариновым круглым глазком, неброские, но роскошные в своей классической утончённости. Мастер был из богатых господ, в его коллекции водились вещицы и подороже.

Цинхуа кротко улыбнулся Мобэю, не обнажая зубов, и, чиркнув длинными ножками стула по полу, подсел на цунь ближе. От такого холодного и грозного взгляда, каким одарил его человек, у любого желающего жить долго проснулся бы инстинкт самосохранения. Цинхуа был бессмертным вампиром. Почти как заклинатели в древнем Китае, только ещё и обладал острыми зубами, когтями, силой крови, превышающей человеческую. И чертовским обаянием, конечно (как он сам думал, на самом деле спорно).

- Ох, красивые какие. Для девушки своей выбираете? - указал Цинхуа взглядом на экран телефона, а после уставился на Мобэя невинными светло-карими глазами. - Ну и дубак на улице, пока от метро шёл чуть к асфальту не примёрз, - посетовал он на погоду, переводя взгляд на покрытые холодными каплями воды волосы смертного. - Очень замёрзли?

Подперев подбородок ладонью, Цинхуа лениво помешивал напиток в своём стакане соломинками. Он развернулся на три четверти, но ухо с серьгой всё ещё было скрыто прядкой тёмно-русых волос. Даже вот покрасил для такого случая свой родной «asian dark» и убрал длину по плечи.