Уже в начале декабря шеф Джао поставил запрет на новые дела, оставив распоряжение всем своим сотрудникам игнорировать любые обращения, кроме тех, что грозят уничтожением мира. Так как других дел спецотделу просто не давали, он для верности отправил свое обращение еще и в центр, решив что в этом году и так порядком перетрудился. На его долю выпало немало мучительных событий, и даже профессор Шэнь, которого он добивался несколько месяцев, теперь вызывал одним упоминанием своего имени зябкое ощущение, сосущее под ложечкой. Его Светлость Посланник в Черном, божество собственной персоной, мерзнущее в горах в накинутой тоненькой щеголеватой курточке. Этот образ, как и некоторые другие не отпускали шефа Джао, заставляя внутренне орать у себя в голове от пожирающего чувства неловкости. Кто бы что не говорил, такие архаизмы как совесть и честь у него еще оставались. Несколько недель он находил себе неотложные дела, щедро рассыпая красные конверты по рукам нужных людей днями, и пропадая по кабакам за стаканчиком виски ночами. Конечно, не о какой работе и речи не было. Появляясь в своём кабинете только для того, чтобы рухнуть как дровина на диван, проваляться на нем несколько часов и снова ползти в очередной алкогольный трип, сменяемый добровольными обязанностями по вручению денег, Чжао Юнлань был вполне доволен всем, забываясь в алкогольной дреме. Консультант отдела, если и появлялся на пороге, не появлялся ему на глаза, что было приемлемо. Подумать только, Его Светлость принял рюмку смертельной горной самогонки вместо него, познакомился вблизи с крышкой стола, а очнувшись, порвал на нем одежду и чуть было не добрался до сокровенного. Шеф громко застонал в темноте своего кабинета, и это было похоже на хрип умирающего, полный сожаления и ужаса. Как мог он, обычный человек, довести так ужасного Посланника в Черном? Головная боль достигла своего пика. Никто из отдела сейчас не решился бы предстать перед шефом, хотя старик Шучжи все еще оттачивал остроумие, поддевая его непристойными шуточками о профессоре Шэне, от которых светлое чело Чжаю Юналаня погрязло в тени, покрывшись упрямыми складками. Даже малыш Го, до сих пор наивно следующий за ним, конспектируя каждое слово, не вызывал такого разрежения. Более того, он был готов сам призвать новичка, чтобы загнать его в ресторан за порцией похмельного супа. Перспектива того что Го Чанчэн мог от старательности и торопливости случайно купить тот ресторан сейчас не пугала. Телефон задребезжал в темноте жутко раздражающе, рубанул по воспалённым нервам, разрывая тишину. Чжао Юнлань дернулся на диване, словно пытаясь сбежать от звука, но попыток подняться не предпринимал. Как оказалось, примириться с трезвонящим телефоном оказалось проще, чем заставить себя подняться. Продолжая безмятежно валяться, засунув ладони подмышки щегольско куртки, шеф перевернулся на спину. Звонок был не так уж и важен, если подумать. Будь то действительно важное дело, закон кармы не позволит ему быть неуслышанным.