Справедливый суд всё же замаячил на горизонте. Мэн Яо взглянул на главу Лань обеспокоенно, а потом на Шэнь Юаня сочувственно. На отца он не смотрел - не положено - но, вновь склонившись в поклоне, пояснил, чтобы потом не было претензий.
- Говоря о справедливости, Цзэу-цзюнь подразумевает то значение, которое это слово имеет в диалекте Гусу, а не Ланьлина.
Расцвевшая было на лице Цзинь Гуаншаня улыбка слегка подувяла, но он предпочел промолчать, то ли вообще игнорируя присутствие Мэн Яо, то ли демонстрируя манеры. Они же понадобились ему чуть позже, когда пришлось приложить все силы, чтобы вежливо не услышать шепот Вэнь Жоханя. Тут уж даже Яо вздрогнул, но быстро взял себя в руки и тихо пояснил ситуацию.
- Ни в коем случае. Раз он отпустил певичек, значит, решил сделать ради нас перерыв в важных государственных делах. Другого такого случая может не представиться.
Почетная обязанность рссказывать по порядку, по всей видимости, тоже представлялась Мэн Яо. Воспользовался он ею довольно избирательно, вкратце объяснив про Шэнь Юаня и то, почему можно будет обойтись без цепей, одновременно выразительно глядя на того, и надеясь, что он ненароком не опустит свою тяжелую руку еще и на цзиньский бесценный фарфор - это бы изрядно подпортило впечатление о его безобидности. В конце своего рассказа вдохновенно добавил, что многие из самых тайных и, соответственно, ценных сокровищниц Безночного города открываются только в личном присутствии главы Вэнь, так что в интересах всего заклинательского мира будет поберечь его. Во всех смыслах. Это, пожалуй, было и всё, что он мог сейчас сделать для тела своего бывшего благодетеля.
Всё время, пока Мэн Яо говорил, Цзинь Гуаншань смотрел на Шэнь Юаня с мечтательной улыбкой, изящно подперев пальцами висок. Можно было подумать, что он вообще не слушает, если бы время от времени он не бормотал "хм", "помню, был один ритуал", "ге же тот свиток" и еще что-то о зеркале в Благоуханном дворце. Когда Мэн Яо замолчал, глава Цзинь отвлекся от своего созерцания, чтобы, вежливо кивнув Лань Сичэню, сказать что-то вроде: "Как жаль, что вы наконец-то уходите".
Мэн Яо задумался, что это должно значить для него самого. Должен ли он проводить Цзэу-цзюня? Или выметаться первым и сделать вид, что его тут и не было? Или, может, право сделать этот выбор и было наградой за все труды?
- Похоже, - тихо заметил он, зная, что обостренные чувства заклинателей позволят его спутникам услышать его, - глава Цзинь готов помочь господину Шэню вернуться домой.
Новости должны были бы звучать оптимистично, вот только Мэн Яо вовсе не был уверен, что ритуал не подразумевал пожертвование одной души в пользу другой или еще что-то в том же роде. Почему-то он был уверен, что, будь у отца выбор из двух пользователей этого тела,  он предпочтет оставить у себя вовсе не Шэнь Юаня. Как ни крути - возвращение Вэнь Жоханя и его вынужденный союз с Цзинь Гуаншанем было совсем не тем, в чем нуждался этот мир. Вот если бы можно было добраться до описания ритуала и расставить правильные приоритеты...