Когда Юэ Цинъюаню было семь лет, он думал, что это место проклято. Оно было наполнено жестокостью и безысходным отчаянием, а также поразительной нищетой для города, более-менее близкого к обители бессмертных. Юэ Цинъюань сбежал, обещая вернуться за Сяо Цзю, но вернуться удалось лишь десять лет спустя.

Он прошел знакомые улицы, мысленно отмечая, что почти ничего не изменилось, и даже вывески редких магазинов остались такими же затертыми и кривыми, как когда-то. Шаги становились все быстрее и быстрее, пока Юэ Цинъюань не вырвался к знакомому перекрестку; здесь, на углу, должен был начинаться роскошный сад, обрамляющий огромный дом, где Сяо Цзю, наверное, жил в комнате для слуг - той самой, в которой вырастали все дети, купленные для работ по дому.

И сад, и дом превратились в огромное пепелище; пустырь, местами поросший жесткой, пожелетевшей уже травой.

Юэ Цинъюань ощутил, как сердце с грохотом падает куда-то вниз, и все звуки исчезают, оставляя его в звенящей тишине.

\

Юэ Цинъюань за все время ни разу не приехал - сначала не имел права просить, будучи простым адептом, а затем - заслуживая доверие. Секта Цанцюн была богата и могла позволить своим старшим ученикам многое, но требовала соблюдения определенных правил, касающихся распорядка и присутствия. Юэ Цинъюань торопился, как мог, едва не потеряв с таким трудом взращенное золотое ядро, пытаясь добиться прорыва в своем совершенствовании. Обычные ученики редко допускались к уединенным медитациям - для этого нужно было добиться признания - и все же он смог, но попытка его была неудачной.

Чтобы хоть как-то усмирить муки своей совести, он посылал письма, как только подворачивался случай, но ни разу не получил ответа.

В конце концов, едва заработав новое имя и благословение мастера Цюндин, Юэ Цинъюань смог отправиться в путешествие на поиски "родного" города.

Он узнал, что поместье сгорело давным-давно, и сжег его простой слуга, к тому же мальчишка. Юэ Цинъюаню потребовалось много времени, чтобы выяснить, с кем ушел Сяо Цзю; и еще больше времени, чтобы попытаться его догнать. Они разминулись без малого на год, и Юэ Цинъюань почувствовал себя чудовищно виноватым. Десять лет для него промелькнули быстро, он даже не заметил их; но Сяо Цзю, должно быть, страдал в своем заточении.

Юэ Цинъюань устало прислонился к стене гостевого дома, думая, стоит ли ему остановиться в нем на ночь. Может быть, он успел, и Сяо Цзю был здесь, или же он опять опоздал? Дикая гонка длилась уже несколько недель. Будь мастер Сяо Цзю обычным путешественником, он бы не заметал за собой следы так тщательно... и это наводило на определенные мысли.

Юэ Цинъюань вздохнул и собирался уже войти, как кто-то вышел ему навстречу. Они почти столкнулись; Юэ Цинъюань застыл в ступоре, не в силах даже отпрянуть. Лицо юноши, которое он видел перед собой, напоминало ему...

- Сяо Цзю? - спросил Юэ Цинъюань, отчаянно хватая юношу за рукав.