Он ответил ещё одной улыбкой, и в этой улыбке, в отличие от многих других, было настоящее веселье.
- Дагэ должен понимать, что настоящим мыслям и желаниям не место на совете кланов.
Он не был уверен, что здесь им было место. Слишком многие из них были далеки от того, что можно продемонстрировать, спрятаны, скрыты, сложены там, где их не видно даже тому, кто сложил их в этот тайник. Самому порой любопытно: что если дать кому-нибудь подсмотреть? Но это любопытство сродни навязчивому желанию шагнуть в пропасть, стоя на утёсе, оно никогда не найдёт выхода.
А впрочем, среди этих тайн найдутся те, к которым можно допустить - не любого, конечно, но того, кто обещал своё доверие в обмен на открытость. Доверять и не осуждать, зная всё, - сильное обещание. Испытать его на прочность - ничуть не менее любопытно.
- Но дагэ услышит их, если хочет.
Взгляд на лице такой пристальный, что, казалось, можно почувствовать его прикосновение. К щеке, к губам, знакомое чувство, давно забытое и не забытое совсем. Закрой глаза - ощутишь его как горячую широкую ладонь с шершавой от бесконечных тренировок кожей. Руки Не Минцзюэ горячие даже тогда, когда вокруг промозглый холод, слишком сильное золотое ядро, не нужно беречь ци.
Глаза он не закрыл. Этот вечер не для того, чтобы погрузиться в прошлое, но чтобы обсудить будущее.
- Я должен стать Верховным заклинателем.
Именно так, он должен был, а не просто хотел этого. Слишком долгим был путь, чтобы не завершиться победой. Объединить ордена необходимо, и никто не сделает этого лучше. Но об этом не обязательно говорить, не нужно тратить вечер на пустые слова. Не Минцзюэ знал и без слов, что Ланьлин процветает, знал, сколько сделано для этого, знал... Многое. Может быть, больше, чем следовало бы. Гуанъяо вновь наполнил чаши.
- Ты как никто другой знаешь, что я никогда не жалел ни сил, ни средств, защищая то, что мне... - то, что ему дорого, но это слово так и не прозвучало, оставаясь лишь беззвучным движением губ. Слишком много было воспоминаний, и некоторые били больно, может быть не только по его памяти. - То что мне доверено. Я мог бы думать лишь о благе своего ордена, но теперь мне мало этого.
Когда-то хватало и меньшего. Сейчас даже самому сложно поверить в это, но когда-то благополучия нескольких человек ему было достаточно, чтобы знать: он делает именно то, что нужно делать, именно так, как нужно. Он был так уверен... Кто бы мог подумать, что уверенность эта пойдет трещинами от одного письма, разобьется вдребезги одним разговором. Как и доверие Чифэнь-цзюня. Вещи, которые кажутся непоколебимыми часто хрупки. Сейчас Гуанъяо понимал это, сейчас мог думать об этом спокойно. Почти спокойно. Что бы ни случилось в прошлом, теперь всё так, как должно. Или станет - после совета кланов.
- Не стану отрицать, я стремлюсь получить больше власти. Я не хотел, чтобы всё сложилось так. Но раз сложилось, это, в конце концов, будет справедливо. После всего, через что мне пришлось пройти. И это пойдёт на благо всем - чего ещё желать?
Речи, не подходящие для совета, где он проявит подобающую скромность и позволит другим говорить за себя. Не подходящие ни для кого, но Не Минцзюэ считал, что готов услышать и понять больше, чем другие, и Гуанъяо готов был дать ему такую возможность. Иллюзию возможности, если увидит, что брат переоценил свои силы. Поэтому он смотрел внимательно, следил за взглядом, за знакомой складкой между бровями, которую так хотелось привычно разгладить пальцами, за поворотом головы и плечами, чтобы заметить в них напряжение даже раньше, чем заметит Чифэнь-цзюнь.
Чаша с вином опять в руках, но всё так же полна. Ещё одна или две, и легкость, которую даёт вино, утопит в себе всё, подбрасывая совсем другие темы для разговора. Может быть, и стоило бы выпить больше, в конце концов, это не официальная встреча, но не сейчас. Не тогда, когда несказанное добавляет горечи - неподходящая закуска для такого изысканного напитка.
Он всё-таки отвёл взгляд, но не для того, чтобы спрятать. Лишь проследить, что талисманы, запечатывающие в этих стенах любой звук, любой отблеск света, один за другим вспыхнули ярче, наполненные духовной силой. В Башне Кои нет никого, кто мог бы выступить против него, Гуанъяо знал это. Как знал и то, что любой заговор начинается с подобной уверенности.
- Дагэ, ты знаешь меня, может быть, лучше кого угодно. Скажи, ты веришь, что став Верховным заклинателем, я не повторю ошибки Вэнь Жоханя?