сделай что-нибудь

Всё было другим. Не таким, как Не Хуайсан привык; тело в его руках было холодным и ничем не пахло, волосы не казались больше блестящими. Пусть он и собрал все это воедино, таким, как раньше, Не Минцзюэ никогда не будет. Не Хуайсан ощутил бессильный, отчаянный гнев, горячей волной окативший с головы до ног. На мгновение он представил, как лицо Цзинь Гуанъяо сереет и лишается последних красок жизни.

Какое-то время совсем ничего не происходило; последние огоньки свеч мелко дрожали на утреннем ветру, в широкие окна струился бледный свет нового дня. Не Хуайсан глубоко вдохнул и выдохнул, подавляя голос. Ему хотелось кричать.

Должно быть, он сделал что-то не так - не выписал как положено печати или плохо сшил конечности. Он нежно провел рукой по волосам Не Минцзюэ и прильнул к его торсу, будто действительно ожидал, что услышит стук сердца.

Но Не Минцзюэ был мертвецом. От этой мысли Не Хуайсан вздохнул, прикрыв веки и отстранившись от тела брата; совсем упуская момент, когда Не Минцзюэ разомкнул губы и попытался позвать его по имени. От этого сердце пропустило удар: он жив. Не Хуайсан поднял удивленный взгляд и охнул: руки брата сжали его до боли - как бывало и раньше, если Не Минцзюэ не контролировал свою силу.

- Брат, - позвал Не Хуайсан, пытаясь поднять руки и дотянуться до него.

Ему удалось коснуться искаженного от гнева лица и провести пальцами по щеке. Он совершенно не обратил внимания на то, как именно Не Минцзюэ держит его; и на то, что Не Минцзюэ может убить его голыми руками, если этого захочет. Едва ли Не Хуайсана волновали такие мелочи с самого начала - с того дня, когда он решил, что сделает это.

Однако Не Минцзюэ почти сразу же падает, заставляя его вцепиться в себя; Не Хуайсан замирает, схватившись за ворот его одежд и не моргая глядя брату в глаза.

- Где я?

Не Хуайсан решает не говорить пока о Цзинь Гуанъяо и не провоцировать тем самым брата на большую ярость. У него были какие-то заготовленные слова, чтобы помочь Не Минцзюэ успокоиться и понять всё происходящее, но слова эти Не Хуайсан попросту забыл от волнения. Он поджал губы, испытывая странное оцепенение и холод; его руки задрожали. Черты Не Минцзюэ, которые он разглядывал с жадностью и болью, размылись, и слёзы потекли по скулам.

Не Хуайсан почувствовал невероятное облегчение и вместе с тем горечь, словно он заново переживал осознание потери. Словно до этого момента он находился в долгом сне, притупившем все его страдания, а теперь ему пришлось проснуться.

- Ты в нашем доме, брат, - после короткого всхлипа произнёс Не Хуайсан, - я перенёс сюда покои главы ордена.

Ему нужно было более уединённое место для работы, но эти подробности он опускает. Наконец отпустив ханьфу Не Минцзюэ, он стал перебирать пряди длинных волос, вспоминая, как сильно любил это делать раньше.

- Прошло два года, - прошептал он, - не так уж я и вырос.

Хотя, быть может, Не Минцзюэ имел в виду его вид? Его уставшее лицо? Не Хуайсан старался не привлекать внимания на собраниях орденов, но внутри Цинхэ взял на себя обязанности главы со всей тщательностью. Он втайне надеялся, что Не Минцзюэ вернётся и всё будет как прежде.

- Прошло два года, - повторил Не Хуайсан, - с тех пор, как тебя убили.

Ему тяжело говорить о подробностях - в том числе, потому, что их очень мало. Стоило ли оживлять мертвеца ради мести? Не Хуайсан считал, что и сам бы достойно справился с этим. Лишь одна причина заставила его поступить так на самом деле. Он хотел, чтобы Не Минцзюэ снова был с ним. Он был готов сделать что угодно ради этого. Он даже не сильно беспокоился о том, как будет жить кто-то вроде Призрачного Генерала на территории ордена.

Не Хуайсан набирает в лёгкие побольше воздуха перед тем, как шагнуть в пропасть:

- Но теперь ты снова здесь. Ты же... не оставишь меня?

Он невольно утыкается взглядом в ряд ровных аккуратных стежков на шее перед собой.